Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

– Будь уверенной в себе, – сказала она, беря ключи от машины со стола. – Будь уверенной в себе.

От Роли до Шарлотсвилла было полторы сотни миль. Она не водила машину по шоссе с того самого дня, когда ей удалось доехать до работы по скоростному 540-му шоссе. Ее со свистом обгоняли машины, а она, еле дыша, осторожно ехала в общем потоке. Кори двигалась слишком медленно, чувствуя, как ее овевают порывы ветра от других машин, хлопающие по бокам ее маленькой «Хонды». С грузовиками было сложнее. Ей казалось, будто она задыхается. Как часто она испытывала такое чувство? Задыхалась ли она когда-нибудь на самом деле? Нет. Никогда.

«Будь уверенной в себе». Она повторяла про себя эту мантру. Это помогло, но даже так ей пришлось на протяжении первых тридцати миль четырежды съезжать с трассы, чтобы снова набраться храбрости. Остановившись на обочине, она говорила себе, что ее сердце бьется так же часто, как тогда, когда она дает новый урок. Она снова представила, что стоит перед классом. Ей стало лучше, когда она нарисовала в своем воображении эту сцену, почувствовав себя ее участницей. С каждым разом, когда она так делала, становилось все легче.

На последних двадцати милях ей удалось не съезжать с дороги, и вскоре она оказалась в знакомом ей Шарлотсвилле. Она было подумала остановиться, чтобы узнать, дома ли отец. Он бы крайне удивился, узнав, что она проехала в одиночестве полторы сотни миль! Кори сама в это едва верила. Однако в любом случае времени на остановку не было, и, честно говоря, ей не хотелось никого посвящать в свой план. Она не могла рисковать, чтобы не отказаться от него, услышав, что кто-нибудь назовет его безрассудным. Неважно, что он именно таким и был. Кори должна была выполнить его.

Кори хорошо знала эти места и припарковалась ближе к Мэдисон-холлу. Подходя к зданию, она чувствовала себя намного старше встречавшихся ей студентов. Старше и мудрее. Оказавшись внутри здания, она быстро нашла офис президента и вошла туда.

Секретарша разговаривала по телефону, но когда вошла Коринн, подняла на нее глаза.

– О боже, – сказала она в трубку. – Я перезвоню вам.

Положив трубку, она встала и схватила Коринн за руку.

– Вы Коринн, – сказала она, улыбаясь. – Я видела ваши фотографии, но до сих пор не знала, что вы так похожи на Вивиану.

– Президент Расселл на месте? – спросила она.

Секретарша бросила взгляд на мерцающие кнопки телефона.

– Он на линии. Посидите, а я сообщу ему, что вы здесь.

Может быть, это была возможность отказаться от встречи с ней? Она увидела дверь слева от секретарши, на табличке рядом с ней было написано имя Ирвинга Расселла.

– Мне нужно увидеть его немедленно, – сказала Кори, направляясь к двери.

– Подождите! – Женщина вытянула руку, желая остановить ее, но Коринн увернулась. – Дайте мне позвонить ему и…

Коринн толкнула дверь, и та открылась. Рассел действительно разговаривал по телефону и с удивлением посмотрел на нее.

– Я перезвоню вам, – сказал он в трубку. – Хорошо, до свидания. – Кладя на место телефонную трубку, он встал из-за стола. – Коринн, – сказала он.

– Мне необходимо поговорить с вами.

– Хорошо. – Он направился к креслу. – Я думаю, нам нужно поговорить с глазу на глаз. Электронной почты и телефонных звонков иногда недостаточно, и я прошу извинить меня за то, что вчера вечером я бросил трубку. Ты задела меня за живое.

Она села за стол напротив него, зная, что сегодня снова разбередит его рану. Она должна была держать себя в руках во время их встречи. Если ей это не удастся, он раздавит ее. Кори сложила руки на коленях, ладони были потными.

– Вы с Вивианой говорите о любви так, будто она возникает как само собой разумеющееся, – начала она. – Как если бы я, сегодня узнав, что вы президент Виргинского университета, а завтра – что вы мой отец, должна была бы автоматически полюбить вас.

– Я никогда не просил тебя об этом и не ожидал этого, – сказал Расс, – но у меня это произошло само собой. Ты моя кровь и плоть. Для меня этого достаточно. Вот почему я дарю тебе… – Он развел руками. – Я хочу подарить тебе весь мир, – сказал он. – Я хочу подарить тебе другие драгоценности, принадлежавшие твоей матери. Большая часть из них принадлежит Вивиане, а кое-что отошло сестрам Женевьевы – твоим теткам. Но несколько вещиц я сохранил не потому, что… Думаю, я до сих пор не мог отказаться от мысли о том, что Женевьева жива. Я надеялся, что однажды она снова наденет их. Мне никогда не приходило в голову, что у меня появится возможность подарить их моей дочери. – Он улыбнулся, и ей стало очень жаль его. Расс так много пережил, но это не могло отпугнуть ее, заставив забыть о цели своего визита.

– Я прошу извинить меня за то, что я неспособна так быстро полюбить вас, – сказала она. – Мне требуется для этого больше времени.

– Это прекрасно, Коринн, – мягко проговорил он. – Я понимаю, Вивиана тоже понимает.

– Мне кажется, вы принимаете меня не за того человека, – сказала она. – Вы воспринимаете меня как свою дочь, а не как Коринн.

Он вскинул голову.

– Верно, – сказал он. – Ты и есть моя дочь.