Осиное гнездо

«Дальше не пойду, — решила Лида, — пусть Марк идет». Она вернулась домой, рассказала мужу, но тот принял ее предложение без должного энтузиазма.

— Пойдем в сельский совет, там наверняка есть дежурный, попросим, и он разрешит нам перекантоваться на стульях. Будем считать, что мы на вокзале, — предложил он жене.

— Что ж, идем. Раз нет другого выхода, что делать.

Здание сельсовета оказалось закрытым, но замок на двери был старым и дверь шаталась. Марк нажал плечом, дверь хрустнула, и они очутились в коридоре, где было шесть откидных стульев слева и справа.

— Вот тут-то мы и переночуем, — сказал Марк.

— Теперь я еще больше ценю наш дом, даже такой, какой есть сейчас, непригодный для жилья.

Они немного сдвинули кресла, сели друг напротив друга, Лида положила голову на колени мужа и заснула. Эти неудобства никак не сказались на настроении супругов: они были закалены нелегкой жизнью. Стоило любому из них приложить голову к дорожному мешку или колонне на вокзале, как наступал сон, пусть кратковременный, а за ним следовал отдых, прибавлявший сил для новых испытаний жизни.

Как только начало сереть, Марк проснулся, пощекотал жену за ушком. И они оба вскочили на ноги и умчались домой. У дома с самого утра обнаружились новые беды. Не работал водопроводный кран, остатки угля, при помощи которого можно было бы растопить печь, намокли, плавали в воде. Приготовить завтрак оказалось невозможным. Лида побежала в магазин, купила хлеб и колбасу. Пришлось брать минеральную воду. Молоко продавалось только на рынке, а рыночный день завтра, в среду.

Кое — как перекусив, Лида направилась в сельсовет на прием к председателю. Председатель сельсовета Богун Петро принял ее не очень охотно и объяснил, что пока никаких указаний по поводу помощи пострадавшим от наводнения не поступало и он, рад бы, но решительно ничем помочь не может.

— Ждите, гражданка. Я вот запишу вашу фамилию, а когда команда поступит — мы вас вызовем. Ждать осталось недолго.

— Но нам с мужем даже ночевать пока негде, определите нас куда-нибудь.

— У нас в Бычкове гостиницы нет.

— Тогда хоть полтонны угля нам выделите, — просила Лида.

— Вы только что вернулись из России, небось, много денег заработали, купите уголь.

— Продайте.

— Я не магазин. Когда мы распределяли уголь, вас здесь не было. Мы раздали другим, — уверено сообщил Богун.

— Я сомневаюсь.

— Сомневайтесь, это ваше право. И прошу извинить: у меня нет больше времени на пустые разговоры.

— Я буду жаловаться, — сказала Лида.

— Жалуйтесь, это ваше право.

64

В тот же день Лида написала жалобу в областную Раду, председателю Иванчо. Иванчо пришел к Устичко, стукнул кулаком по столу и спросил:

— Сколько это безобразие будет продолжаться? Этот твой любимец Дискалюк замучил нас жалобами.

— Это не он, — поправил его Устичко, — это на него жалуются. Кто не работает — тот не ошибается, — ты что — забыл? Впрочем, я этому жирному вепрю намылю шею, прямо сейчас. По телефону, правда. Дай сюда эту жалобу.

Устичко тут же набрал телефон Дискалюка.

— Послушай, что у тебя творится? Женщина приходит на прием к председателю сельсовета, ее фамилия Кошмарко, а нет, Кошарко, просит у него ведро угля, чтоб стены высушить, дом просушить после наводнения, а он ей заявляет, что у него нет времени для пустой болтовни. Поезжай сейчас же в Бычково, изучи ситуацию и вечером доложишь. Что — нет дороги? Тогда топай пешком. Все, будь здоров.

Дискалюк знал, что его друг Устичко, отягощенный государственными делами, через пять минут забудет о разговоре с ним, а если и не забудет, то можно легко выкрутиться, сказав, что жалобщицы не оказалось дома, что она, возможно, на одном из рынков торгует семечками. Поэтому он и не спешил добираться в Бычково. Завтра, во вторник, все равно совещание и Кошарко будет здесь, вот он-то пусть и топает пешком.

Но никто из председателей сельских советов пешком не топал. Все благополучно доехали до Кевелева на своих машинах, а там перешли опасный участок, где не ходили машины, сели на специально выделенный автобус и поехали в исполком. Здесь же, в кабинете председателя Дискалюка, Кошарко получил словесный выговор, стоя навытяжку и ему даже не дали объясниться.

— Никаких оправданий я не принимаю, — сказал Дмитрий Алексеевич. — Делайте так, чтоб не было жалоб. Вот председатель сельсовета Апшицы Лимон — яркий пример: на него не поступило ни одной жалобы, а проворачивает он дела — любой из вас позавидует. Умеет работать товарищ. А вы, с какой-то бабой связались. Ну, если видите, что человек дерьмо, ткните ему чем-то в нос.

— Кулаком, — хихикнул кто-то.