Оскал Фортуны, или Урок выживания

Сайо кивнула, быстро легла на дно повозки. Высокая корзина с припасами и два мешка с рисом образовывали крошечный закуток, где она могла свободно лежать. Слуга вернул циновку на место и прошептал:

— Сиди тихо, госпожа, и не вылезай, пока не скажу.

— Хорошо, — прошептала Сайо. Оказавшись в темноте, она первым делом взялась переодеваться. Повозка тряслась на ухабах, девушка то и дело ударялась о стенки своего импровизированного убежища. Освободившись от юбы, она нашарила под собой куртку из толстого сукна и мягкие матерчатые сапожки. Натянув их на теплые шерстяные носки, девушка перевела дух. Теперь пора подумать о прическе. Нельзя сказать, что Сайо так уж нравились свои волосы, слишком прямые и тонкие. Но обрезать их ей совсем не хотелось. К счастью в холодную погоду многие простолюдины ходят в платках. Заботливый Алекс позаботился и об этом. В углу она нашла сложенный теплый платок. Вот только повязать его лежа да еще в темноте оказалось совершенно невозможно. После нескольких безуспешных попыток девушка просто обмотала им голову и, успокоившись, стала ждать. Она не знала, сколько времени провела в своем убежище. Но вот повозка встала.

— Госпожа, — тихо проговорил Алекс. — Ты готова?

— Да, — хриплым от волнения голосом ответила Сайо и тут же едва не ослепла от яркого дневного света.

Не церемонясь, слуга вытащил ее из закутка, куда немедленно нырнул Фусан. Парень окинул госпожу критическим взглядом и хмыкнул.

— Мужчины не так платок носят. И куртку поправить надо.

Алекс бесцеремонно одернул полы одеяния.

— Вот так.

Потом сорвал платок и, сложив вдвое, набросил уголком на голову.

— Завяжи сзади.

Послушно, словно так и должно быть, Сайо связала концы платка на шее.

— Ты, госпожа, прости, — усмехнулся Алекс. — Но пока я тебя Саем звать буду. Чтобы никто не догадался.

— Хорошо, — кинула девушка, чувствуя себя крайне непривычно.

Слуга еще раз придирчиво ее оглядел.

— Ты все еще слишком красивая.

Сайо невольно улыбнулась. Алекс достал из кармана грязный, замызганный платок, и прежде чем девушка успела что-то сказать, несколько раз грубо провел им ей по лицу.

От неожиданности, обиды и неприятного запаха Сайо едва не задохнулаь. А парень удовлетворенно хмыкнул.

— Вот теперь ты похожа на слугу. Только глаза старайся не поднимать. Благородные господа этого не любят.

Сайо вытерла выступившие на глазах слезы и покорно кивнула.

— Садись, — Алекс помог ей забраться на лавочку, а сам взял осла под уздцы и потащил его по холодной вонючей грязи.

Девушка огляделась. Повозка катилась по узкому, пропахшему помоями и экскрементами переулку. На углу перед главной улицей слуге пришлось оттаскивать с пути повозки то ли мертвого, то ли упившегося вусмерть старика. Прислонив бесчувственное тело к мокрой стене, Алекс забрался на лавочку.

— Не робей, Сай! — с веселой злостью крикнул он и ударил несчастного осла плетью.

Издав полный обиды и горести крик, животное рванулось вперед. Повозка под гневную ругань пешеходов и носильщиков выехала на дорогу.

Сайо немного переживала, что ее будут узнавать, несмотря на мужскую одежду и грязное лицо. Но людям вокруг было совершенно безразлично, кто и куда едет на тяжело нагруженной телеге, запряженной печальным серым осликом.

Они постепенно продвигались к краю пригорода. Уже закончилась тянувшаяся сплошной стеной череда лавок, харчевен и прочих злачных мест. Теперь по краям дороги тянулись хижины разной степени убогости.

Вдруг Алекс остановил повозку и, сунув Сайо в руки вожжи, соскочил на землю. Девушка увидела сгорбленного торговца горячим чаем, торопливо направлявшегося в центр пригорода. С наступлением холодов их много появилось на улицах Канаго. В медных, обмотанных тряпьем кувшинах, с приделанными внизу жаровнями, клокотал кипяток, а в привешенных к поясу мешочках хранились сухие чайные листья. Любой желающий за медяк мог согреться ароматным чаем.

Торговец, к которому направлялся Алекс, видимо только что наполнил кувшин. Из трубки, торчавшей за спиной старика, шел дым.

— Здравствуй, почтенный, — поздоровался слуга.

— Здравствуй, — отозвался старик. — Вода уже закипела. Тебе какой чай заварить.

— Мне не чай, — улыбнулся Алекс и указал пальцем на толстый, полный воды бурдюк, висевший на груди торговца. — Продай.

— Зачем тебе? — насторожился тот.

— Дорога дальняя, — ответил парень. — Не везде встречается хорошая вода.

— Два лебедя, — назвал свою цену торговец. — Дешевле нельзя. Я без него, как без рук.

— Согласен, — кивнул Алекс. — Только вместе с бурдюком я возьму и чай.

— Ты что! — возмутился старик. — Это же настоящий джангарский!

— В твои годы, почтенный, не хорошо обманывать молодежь, — покачал головой парень. — Мешочек джангарского чая стоит больше чем ты и твой кувшин.

Торговец обиженно крякнул, потом махнул рукой.

— А забирай! Как такому умному отказать.

Когда они поехали дальше, Сайо тихо спросила:

— Зачем тебе этот бурдюк?

— Он гораздо удобнее кувшина, — отозвался слуга. — И старик теперь нас запомнит.

— Зачем?

— Он видел только тебя и меня, — пояснил Алекс. — А Фусана с нами уже нет. Значит он ни при чем.