Осколки Нашей Реальности

– Ваше Высочество, ужин, – мягко напомнила Джоан.

– Сейчас… – Не поднимая взгляда, он продолжал что-то активно записывать в блокнот, а затем замер, бросил ручку, откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул.

«Снова в тупике», – заключила Джоан и вышла из лаборатории.

Моника отложила чертежи и села за стол.

– Какие интересные тосты! – Она подхватила один из них, но тут же отдернула руку. – Еще горячие.

– Приятного аппетита. – Саша вновь даже не оглянулся. Моника видела его со спины, но была уверена, что на его усталом лице застыла печать разочарования и досады.

– Спасибо. Вам тоже следует поесть. – Моника придвинула к себе тарелку с пастой и взяла вилку. – Мне, к примеру, на голодный желудок всегда тяжело думается, и я в итоге ничего путного выдать не могу.

– Это заметно.

Он отодвинулся от стола вместе с креслом на колесиках, встал и подошел к столу с панелью, над которой повисла голубая объемная модель горгона.

Моника уже боялась о чем-то спрашивать. С Сашей ей было очень некомфортно, но она понимала, что пока не заслужила к себе отношения лучше, и потому не держала на него зла и не испытывала обиды.

– Над чем вы работаете? – все же решилась спросить она.

– Вам это вряд ли поможет в работе.

Наконец он подошел к столу, осмотрел составляющие ужина с забавным недоверием, сел на свой стул и налил себе сок.

– Возможно, я могла бы вам помочь.

Он ухмыльнулся, глядя в пустоту.

– С чего бы, мисс Хьюз? Уже почти пятьдесят лет как вирус мучает людей, а никто и близко не подобрался к созданию вакцины.

– Ах вот оно что. – Моника закончила с пастой и отставила тарелку. – Не получается найти антиген?

– Как и у тысяч других ученых. Есть абсолютно все элементы, кроме антигена, а брать его неоткуда, потому что еще никому не удалось определить болезнетворный микроорганизм. По этой же причине нельзя определить, в ком он есть и кто действительно нуждается в вакцине, потому что тем, кто уже болен, не имеет смысла его вводить.

– За пятьдесят лет уже все друг от друга заразились. И мы знаем только то, что он влияет исключительно на мужчин.

– Исторически сложилось так, что мужской организм слабее женского. Женщины как минимум носительницы этого вируса, хоть он на них и не влияет. Хотя вам, родственнице создательницы вируса, лучше знать. – Саша откусила от гавайского тоста, все так же смотря куда-то в сторону. – Я добыл важный для вакцины компонент, но без антигена он бессмысленен. У вас есть какие-нибудь предположения, как вычислить вирус и как вашей… матери удалось скрыть его?

– Нет никаких идей. Все это похоже на какую-то магию.

– Если бы у меня был образец вируса. Сама жидкость, которую распылили… – В глазах Саши промелькнуло озарение. Он отложил тост и встал. – Точно. Должно же было сохраниться хоть что-то: колбы, пробирки или… Боже, почему я сразу не додумался, когда об этом рассказала Рейн? – Он устремился к своему столу и сел за ноутбук.

– О чем вы?

– Не берите в голову. Как поедите, возвращайтесь к работе.

– А вы не хотите доесть?

– Променять идею, которая может произвести переворот в медицине, на ужин? Да вы с ума сошли. Как вы вообще стали ученым с таким подходом?

– Я стала здоровым ученым, а вот вы выглядите неважно. Когда вы в последний раз хорошо спали?

– Сон отнимает много времени.

– Он восполняет энергию. Странно, что вы, гений, не понимаете таких очевидных вещей.

Он развернулся к ней в кресле.

– Странно то, что человек вроде вас создал горгонов, знает о ЗНР, зато ничегошеньки не знает о вирусе, который создала его родственница.

– И много раз вы будете мне об этом напоминать?

– Я лишь подчеркиваю этот момент, чтобы вы и сами поняли абсурдность этого факта.

– Да, я знаю о ЗНР. Любой уважающий себя ученый знает о нем, а некоторые даже о том, что случилось в бункере восемь лет назад и что вы – дитя ЗНР, как и Александр. – Моника вздрогнула и опустила виноватый взгляд.

– Так вы знаете о том взрыве?

– Разумеется. Говоря о тех, кто имеет доступ к ЗНР независимо от наличия пластины и компьютера, я имела в виду вас обоих. Вот только… Мистер Клюдер, осознаете ли вы последствия того взрыва и влияние излучения на вас? Александр был малышом, когда ему вживили чип, поэтому он, в целом, вырос здоровым.

– Что вы хотите сказать?

– ЗНР стало частью вас, когда вам было восемь, и он, как мне кажется, прижился плохо. Он, как вирус, засел в вас. Игнорирование лечения чревато… необратимыми последствиями. Я хочу сказать…

– Я понял. И, более того, знаю о последствиях. Получается, что чем старше был человек, получая облучение ЗНР…

– Тем хуже оно на него повлияет. И тем быстрее тот умрет. Вероятно, потому вы так плохо выглядите, мистер Клюдер. Говорю вам: вы нуждаетесь в отдыхе. Вам не вакциной нужно заниматься – оставьте это дело другим! – а собой.

– Я плохо выгляжу из-за двух месяцев пыток. В целом я чувствую себя хорошо.