Осколки Нашей Реальности

– Не хочу говорить с тобой! – Зная, что никто не станет свидетелем ее маленького ликования, Рейн на мгновение позволила себе злорадно улыбнуться. В то же время в груди у нее кольнуло от тоски и жалости. Выговаривая заранее продуманные откровения перед Одри, перед яростью и раздражением она заметила в ее карих глазах крупицы осознанности, искреннего удивления и сожаления, которые не отпускали ее даже после разговора.

Рейн спустилась в казармы и направилась в сторону своей комнатки, когда услышала:

– Вижу, ты вышла сухой из воды.

Она развернулась. Перед ней стояла русоволосая девушка в армейской одежде. Волосы слева у нее были сострижены короче, руки упирались в бока. Ее милое личико исказила широкая улыбка.

– Ты же…

– Тера Гарсия. – Она пожала Рейн руку.

– Я думала, ты отшила нас.

– Да, – Тера пожала плечами, – потом подумала и поняла, что не каждый день предлагают громить все в железных доспехах без вреда для здоровья, еще и за хорошие деньги. Да и убивать плохишей за деньги мне наскучило.

«Поэтому ты пришла убивать хороших?» – как хотелось съязвить Рейн, но вместо этого она безразлично произнесла:

– Понятно.

– Тут все на ушах стоят из-за побега Клюдера.

– Да, наслышана.

Тера не переставала странно улыбаться.

– Приятно было поболтать. Пойду разомнусь с горгоном. – Она хлопнула Рейн по плечу и прошептала: – С Меган ты была не очень осторожна.

Рейн бросило в холодную дрожь. Она развернулась, но Тера уже бежала к лифту.

13

Облик

Хотя долгожданный адрес Александр запомнил сразу, он перечитывал его вновь и вновь, словно таким образом мог заставить время идти быстрее, приблизив его к так горячо желаемому вечеру. Он сидел за столом перед развернутой папкой – планом захвата Германской империи, – но прочитанные слова не задерживались в его голове надолго: все место занимали окрыляющие мысли о скорой встрече, которую он ни за что не мог пропустить.

Произошедшее минувшим вечером казалось ему чудесным пьянящим сном. Было в нем что-то невозможное и в то же время простое. Александр даже подумал, что увиденное было сладкой иллюзией его изнывающего по Каспару сознания. Перечитывая адрес, словно священную мантру, он как бы по старой памяти убеждал себя в иллюзорности той радости, которую наконец ощутил.

Вдохновленный встречей, он позволил себе помечтать о будущем: уютный двухэтажный дом, океан и цветочное поле по обе стороны, где-то вдалеке, за приземистым холмом, выглядывают крыши домов небольшого городка; порой по вытоптанной тропе вдоль плотно высаженных цветов он ездит туда на велосипеде, а когда возвращается, на пороге его ждет Каспар; он откладывает ноутбук, нежно улыбается, спускается с крыльца к нему, мягким движением руки убирает челку и целует в лоб; затем с крыльца он слышит тонкое мяуканье – это их кошка грациозной походкой спустилась к ним по ступенькам и вот теперь трется о его ногу, требуя ласки; Александр коротко смеется в кулак и подхватывает ее на руки, и они все идут в дом.

С разливающимся в сердце теплом Александр расплылся в улыбке.

Теперь, подкрепленная знанием об ответной любви, картина будущего вырисовывалась в его воображении четко. Казалось, лишь руку протяни – и ты уже в ней. Цена подлинного счастья уже не казалась ему такой высокой и неподъемной. Александр почти смог смириться с ней, как вдруг заметил, что пытается себя обмануть.

Тепло быстро растворилось в его сердце, вернув холод, с которым он жил все это время. Путь к мечте был постепенным и непростым, а он не мог себе даже представить, что должно произойти, чтобы горечь от совершенных чужими руками убийств не испортила вкус счастья; чтобы совесть не мучила его по ночам; чтобы все это наконец закончилось, и пережитое казалось кошмарным сном, который он больше никогда не увидит.

Чувствуя, как волнение терзает его и как учащенно бьется сердце, мешая вздохнуть полной грудью, Александр достал из выдвижного шкафчика пачку успокоительного, выдавил две таблетки из блистера и принял их, запив водой. Хотя радость его, несмотря на подступивший холод, не утихла, он, дабы не дарить себе лишних надежд, заставил себя думать о войне.

Взгляд вновь упал на план. Окрыляющие мысли больше не мешали воспринимать текст.

* * *

Ближе к обеду Анджеллину разбудил шум внизу. Спустившись на кухню, она обнаружила четыре бумажных пакета, набитых едой, один из которых разбирал Каспар. Охваченный приятными мыслями, он забавно улыбался и совсем не заметил, как принцесса села за стол.

– У кого-то очень доброе утро. – Она взяла яблоко со стола.

Каспар развернулся к ней со стопкой коробок хлопьев.

– Я еще не мыл фрукты.

Анджеллина вскинула бровь и отложила яблоко. Внимание привлекли неразобранные продукты.

– Помочь?

– Спасибо, Ваше Высочество, но я люблю эти хлопоты. Тем более что… – Каспар подхватил новый пакет, на секунду замер, ухмыльнулся очередной неизвестной принцессе мысли и вернулся к кухонному столу. – К слову, как вы себя чувствуете? Больше не тошнило?