Осколки тени и света (СИ)

На пик-нике тоже была открытая жаровня, только не круглая, привычная, с частой решеткой, куда кладут сочные влажные куски в зернышках горчицы и промаринованного лука, а длинная и узкая, похожая на гроб. Сочные кусочки нанизаны на железные шпажки. Удобно. Всем понравилось.

И ему тоже понравилось, пару часов назад — особенно. Горло сорвал от восторга, когда… И запах. Жрать…

крови…

Еще бы наговоренный ошейник не впивался. От него вместо дара — дыра и ничем ее не заполнить.

крови…

Хороший ошейник, надежный. И застенок хороший. В глазах долго алое стояло…

крови…

…стояло, когда на утро второго дня попытался охранку взломать остатками дара и дури. Идиот. Впрочем, на сколько бы тех остатков хватило? А по спине все еще течет. Плохо. Должно бы уже перестать. Значит край? Он теперь почти обычный человек, разве что зубы… Клыки так и не втянулись. Точно край. Не хотелось бы так пить…

крови…

Не хотелось бы пить, слюни бы пустил как запойный. И есть. Он давно не ел. Все время, сколько он тут. Сколько он тут? Сбился считать. Много. Как крови…

крови…

Много под животом и с пробитой губы еще натекло. И во рту солоно-сладко. Глотнул — замутило. Совсем крыша едет — себя жрать…

крови…

А там, под койкой, крыса. Теплая шерстка, глазки бусинки, щетка усов, хвост лысый серо-розовый, пяточки, мягкий дрожащий живот… Рано?..

Если край — не рано. Самое время, если край.

Иди сюда, теплая, и-иди-и сю-у-уда-а…

* * *

Лантчу велели раз в пару часов спускаться в подвал, проверять запоры на двери. Обычный и магический, амулеткой. Было гадко. В подвале пахло кровью и какой-то дрянью, и светляки горели, как гнилушки на проклятом болоте, поэтому Лантч позвал Хорта выпить. Самому Лантчу нельзя вроде как было, он же в сторожах, а Хорт с радостью. Даже спуститься за компанию не побрезговал. Хорту все будто до бездны. И запах мерзкий, и вообще. Лантч и сам не девка, чтоб желудок крутило от вони, просто… убивать ради добычи или, там, по заказу одно, а вот так, как с пленником — другое. Гадко.

Остановились. До «клетки» — руку протяни. Что внутри делается слышно, а пленнику, если в коридоре говорят — нет. Да и до разговоров ли ему после сегодняшнего? Лантч впервые слышал, чтоб так орали. Не от того, что громко. От того, что… нутром и страшно, зверем, когда рыка и воя еще нет, а коленки уже в кисель. Проняло до печенок. Как по детству. Его старшой раз напугал проглотом под кроватью и Лантч боялся ночью ноги на пол спустить, чтоб до нужника сбегать, так и напрудил. Теперь в подвал одному идти было, как той ночью до ветру.

— А чего его некрос не разговорит? Убить и заставить. Мертвый упрямиться не будет, на это мозги нужны и дурь. А, Хорт?

— Балда, долгоживущие не встают. Убьешь — будет труп и ничего больше, — в охотку отозвался раздобревший от выпитого Хорт.

Из камеры раздался хрустящий, скребущий по нервам тихий смех.

Лантч вздрогнул. И Хорт тоже. Но оба сделали вид, что ничего не было. Сквозяк просто. Сырой. В подвалах всегда так. Вроде и дуть неоткуда, а дует.

— Чего это он? — спросил Лантч, чтобы разогнать озноб живым голосом.

— Крышкой, наверное хлопнул. Безбашенный сам обрабатывал, а он морочить умеет. И пытать. Любит Нику это дело. Думаешь, зря его в Дат-Кронен держали?

— А отпустили чего?

— Ясно чего. Под амнистию попал и сюда. В зачистку. Вот и чистит, — нарочито заржал приятель. — Ага. После Безбашенного всегда чисто.

— А ты с ним долго работать собираешься? А то как-то мне… маятно.

— На домик в спокойном месте в Лучезарии накоплю и на покой, огороды разводить. Немного осталось. Маятно ему. А ты не думай. Делай, что велят, и не думай. Тоже ведь не от хорошей жизни в ватагу пошел.

Голоса укатились дальше в кишку коридора, где главный оборудовал себе «местечко для утех», как он это называл. Из-за двери, которую Лантч так и не проверил амулетом, только кругляш в склизкой ладони теребил, не доносилось ни звука.

— Что-то как-то тихо там. Не помер? — спросил он у Хорта.

— А ему бы и лучше, если бы помер. Все не пытки. Мне вот только интересно, как Нику нанимателю отчитается. Девку упустили. Не догнали. И следов не нашли. Да и не искали, если по совести. Тут искать — самому пропасть. Мало ли куда ее с перепугу занесло. Может в ловушку старую вляпалась или шею свернула в оврагах. Не-мертвые, опять же. Регуляры едва-едва подошли, квадрат не чистили нормально, разведчиков только высылали. Они работают так, — принялся пояснять более опытный житель карантинной зоны товарищу, — сначала высылают обходчика по маршруту, разведать что-как. Один всегда легче пройдет, чем толпа, и ко времени возвращения разведчика подтягивают отряд зачистки, ждут отчета и погнали. В обходчики всегда самых отмороженных берут или тех, кому терять нечего.

— Наш Безбашенный из разведчиков?