Османец

В комнате были только женщины, по большей части служанки, но трое были одеты как настоящие леди. Все они в испуге сбились в кучу.

Гарри сделал шаг вперёд, и тут раздался выстрел. Пуля пролетела так близко от его головы, что он почувствовал её движение и был ослеплён мгновенной вспышкой.

Двое из его людей бросились на стрелявшую женщину и выволокли её вперёд.

Гарри внимательно осмотрел её. Тоненькой, как тростиночке, девушке вряд ли было больше пятнадцати. Одетая в платье из прекрасного шёлка, она явно не была служанкой. Худенькие плечи и узкие бёдра, грудь едва заметна и похожа на два маленьких холмика. Вся её красота заключалась в лице и волосах. Волосы были золотисто-белые, как у Эме, и буйными локонами спадали по плечам на спину.

Её узкое бледное лицо ожило, когда к щекам прилила кровь. Высокий лоб, миниатюрные нос и рот, мягко очерченный подбородок и широко поставленные голубые глаза — таков портрет отчаянной незнакомки.

Бессильно повиснув в руках пирата, она судорожно облизнула губы. Турки набросились на женщин, и комнату огласили крики и стоны.

Пока Гарри смотрел на девушку, жажда крови и мести, кипевшая в нём, внезапно остыла, и ему показалось, что именно здесь его ждёт подарок судьбы.

— Не трогайте этих женщин, — приказал он своим людям.

Они остановились в тот момент, когда многие из них уже рвали одежды на женщинах, и удивлённо уставились на него.

— Богатства здесь хватит всем, — сказал он. — Берите, что хотите, но поторапливайтесь! Надо убраться отсюда, пока мы не переполошили всё графство.

Ему в ответ раздался гул одобрения, люди ринулись вверх по ступеням, захватывая всё до последней мелочи. Победный рёв, пронёсшийся по коридору, подсказал Гарри, что кто-то нашёл сундук с драгоценностями.

Женщины, казалось, сбились ещё теснее. Некоторые из них были почти в обмороке, но большинство уставились на Гарри как кролики на удава.

Девушка всё ещё стояла перед ним и смотрела, слегка приоткрыв рот.

Разные мысли мелькали в голове Гарри. Он пришёл сюда только для того, чтобы увидеть страну своих предков, но оказался таким же врагом, как и для любой христианской страны, потому что он был турецким корсаром. И перед ним теперь стояла женщина, которая заставила бы любое сердце биться чаще.

Она была англичанкой, как и он, так что сын их будет настоящим Хоквудом, рождённым в третьем поколении. И кровь его пылала после возбуждения нападения.

Когда он попытался обнять девушку, она слабо вскрикнула и постаралась увернуться. Он поймал её за руку и резко развернул. Голова её откинулась назад, волосы почти подметали пол. Она била по его спине кулаками, но он почти не чувствовал ударов. Гарри схватил её в охапку и направился к лестнице.

— Негодяй! — закричала какая-то женщина. — Отпусти её, отпусти!

Гарри проигнорировал этот крик и немного позже вёл нагруженных добычей людей прочь от дома.

Вернувшись на корабли, они ликовали, гордые добычей и свершившимся возмездием. Деревня всё ещё пылала, вокруг стоял неимоверный шум. Вне сомнений, все отряды самообороны в округе были подняты на ноги, но было уже слишком поздно.

Девушка больше не кричала, и Гарри подумал, что, возможно, она находится в беспамятстве. Он опустил её, но ноги её подогнулись, и он прижал её к себе. Глаза её были открыты, на щеках — слёзы. Она выглядела очень жалко.

Он посадил её в лодку и сел сзади, и они погребли к кораблям.

— Прошу вас, сэр, — просила она дрожащим голосом.

Он не знал, о чём она умоляет его: о жизни, чести или просто свободе. Она, наверное, не знала, что он понимает по-английски. Гарри внезапно обнял её и поцеловал в губы, чем рассмешил своих людей. Она вздохнула, вздрогнула, почувствовав его язык, попыталась оттолкнуть его.

— Эта не для рынка, — рявкнул один из турок.

— Если только вскоре не надоест паше, — согласился другой.

Гарри оторвался от губ девушки и посмотрел ей в глаза. «Я не буду спешить», — подумал он.

Она снова зарыдала.

Когда они подплыли к судну, Гарри передал её на борт.

— Пусть она будет наверху, — сказал он Динизу. — Оставайся с ней и не спускай с неё глаз.

Он не хотел держать её вместе с пленными француженками.

Гарри наблюдал, как все пираты поднялись на борт, а также за берегом. Ещё до того, как его люди погрузились на суда, с берега раздались выстрелы, но расстояние было слишком большим.

Паруса были подняты, якоря подтянуты, и фелюги взяли курс на выход из бухты. Через час с фелюг уже не было видно берега. Едва перевалило за полночь...

Гарри поднялся наверх проведать девушку. Диниз управлялся с ведущим веслом и находился в нескольких футах, но большинство людей были впереди. Они обсуждали недавнее приключение и свои подвиги.

Девушка сидела, глядя за борт. Когда Гарри опустился на колени рядом с ней, она подняла на него глаза. Её лицо казалось необыкновенно бледным в темноте. Верёвка, намотанная вокруг её талии, крепилась к планширу, поэтому, если бы она решила броситься в море, её легко было бы достать.

— Прошу вас, сэр, — прошептала девушка, дрожа всем телом.

— Как тебя зовут? — спросил Гарри по-английски.

Она удивлённо посмотрела на него.