Осьминог. Неонуарная киноповесть

Покосившийся рекламный щит сообщал, что где-то дальше по переулку усталого путешественника ожидает уютный, комфортабельный хостел. Окружавшая местность никакого, даже малейшего уюта не обещала. Скопище неказистых частных домов и перепрофилированных под убогое жилье заброшенных зданий Старого Порта. Редкие фонари тускло мерцали, подсвечивали косые струи дождя. Роману вспомнились жутковато выглядящие рыбы-удильщики, которые в глубоководной тьме выставляют свои огоньки, приманивая доверчивую рыбную родню.

Он некоторое время шел в рекомендованном банером направлении, затем свернул в направлении магазинчика с кислотной неоновой вывеской, не обещавшей ничего, кроме низких цен. Сквозь зарешеченные окошки магазинчика видны были убогие полки с коробками лапши быстрого приготовления. Роман вошел внутрь. Молодая продавщица-азиатка улыбнулась ему, и он обратился к ней:

– Мне бы взять этого. Понимаете? Ломает всего…

– Пиво брать будете? – с сильным акцентом спросила девушка.

– Не, пиво не надо. Я от Бомбилы. Мне это… – он сделал жест, будто колет себе в вену.

Она задумалась ненадолго, затем кивнула и вышла в подсобку. Не было ее довольно долго и Роман успел изучить весь небогатый ассортимент. Кроме нескольких видов лапши – соевый соус, недорогие рыбные консервы, да несколько видов пива.

Она вернулась не одна, а в сопровождении азиата-мужчины лет сорока – сорока пяти. Из подсобки послышался приглушенный спор, говорили спорщик по-корейски. Нелегалы из Северной Кореи, работают на какой-нибудь стройке под видом киргизов, подумал Роман.

Мужчина жестом пригласил Романа следовать за ним. Они вышли из магазинчика и долго шли вдоль высоких покосившихся заборов, огибая блестящие ртутным светом вечные лужи и скоро подошли к одному из заброшенных портовых строений. Видимо, в советское время здесь располагалась контора.

– Здесь ждать, – с трудом выговаривая русские слова сказал мужчина и скрылся в темноте. Далекий фонарь давал совсем немного света. Роман закурил, посветив зажигалкой прочитал неряшливую надпись на стене бывшей конторы: НАХАЛОВКА ФОРЕВЕР. В следующую секунду он получил откуда-то из темноты такой удар, что чуть не упал. Он успел нанести ответный удар, костяшки больно хряснули по чьему-то лицу. Но следующий удар он пропустил и упал. Его начали методично, со знанием дела пинать – и он почти сразу отключился.

ГЛАВА 5. «Продолжение банкета»

Отключился он совсем ненадолго. Он услышал, как чей-то голос сказал резко:

– Хватит! Это не кашалотовский, это мент походу.

Нападавшие скрылись, а Роман поднялся, сплевывая кровь из разбитой губы. Побрел к ожидавшей его машине, на ходу пытаясь отряхнуть с одежды прилипшую к ней грязь.

Сашка посмотрел на него с интересом:

– Кто это тебе так вломил?

Роман ничего не ответил, только поморщился от боли в сломанном ребре.

– А теперь куда?

– В седьмой микрорайон давай, – сказал Роман . – Есть платок какой-нибудь?

Сашка протянул ему пачку бумажных салфеток.

***

Лена открыла дверь – нарядная, в красивом платье с блестками, ярко накрашенная

– Что это с тобой? – удивилась она, осматривая заляпанную грязью одежду Романа. Под его глазом начинал расплываться синяк, нижняя губа распухла.

– Да вроде ничего страшного.

– Иди-ка ты в душ.

В гостиной был уже готов романтический стол. Лена принесла из холодильника бутылку шампанского и запотевшую бутылку водки. Выключила свет, зажгла свечи, включила диск с романтической музыкой – медленный сентиментальный джаз. Затем достала из шкафа футболку.

– Башка болит.

– Вот, надень. Она безразмерная, на тебя налезет.

Лена протянула ему футболку и спросила:

– Кто это тебя?

– Да так. Ошибка вышла, – ответил Роман, натягивая футболку с рекламой какой-то вьетнамского напитка. – А что за музыка? У Билли Холидей вроде такая песня в репертуаре была…

– Что за музыка? Даже и не знаю. Клиент в машине диск оставил, давно еще. А ошибки … Ошибки могут дорого стоить.

– Могут, – согласился Роман. – У шефа вот монетка есть, ее с ошибкой отчеканили – и из-за этого монетка теперь штуку баксов стоит. Хотя… Ничего она не стоит – подделка оказалась.

– Не буду у тебя ничего про расследование спрашивать – а то опять меня ругать будешь, что не в свое дело лезу, – сказала Лена, усаживаясь за стол и наливая Роману водки. Он аккуратно, почти без звука открыл шампанское, налил в ленин бокал.

– Вот. Правильное решение, – согласился он. – Не спрашивай. Хотя… Это ты все равно завтра из интеренета узнаешь. Николай Арнольдович умер. Несчастный случай, говорят. Поскользнулся, упал, головой стукнулся – и в бассейн с дельфинами. Там и утонул.

– Ужас какой! – всплеснула руками Лена. – Это когда было?

Саксофон медленно и задумчиво начал подбираться к соло. Барабаны шелестели где-то на заднем плане, подобно вздохам сожалеющих о чем-то призраков. Рояль механически, с постепенно нарастающей громкостью, обыгрывал последовательность ми-минор – септакорд от си, и высокая нота си непрерывно трепетала где-то в отдалении, как колеблющийся язычок пламени.