Основы языческого миропонимания

Нетрудно заметить, что обряд провожания души покойного у нанайцев и других сибирских народов в принципе не отличается от обряда изгнания в Преисподнюю духа болезни. Тактичное выражение «провожание души» в своем настоящем смысле означает не что иное, как почетное изгнание души-тени покойного из мира живых, где она может навредить людям, вызвать болезнь и смерть, т. е. становится злым духом. В этом отношении весьма показательна якутская юёр — темная и опасная душа-мытарь, не попавшая в Нижний мир из-за нарушения родственниками правил погребальной обрядности и вынужденная скитаться по Земле, бесприютная, озлобленная, агрессивная.

Заботам о продолжении рода были подчинены и другие действия шамана, в том числе камлания, направленные на добывание новых родовых душ. Олекминские, баргузинские и нерчинские эвенки, если дети в семье умирали, просили шамана слетать на небо и украсть там душу. По комментариям, которыми шаман сопровождал свои действия, «кража» души выглядела так: шаман поднимался в Верхний мир, на небо, находил там родовое дерево душ. Светлые души-птички «омиа» — носительницы наследования жизни, ничего не подозревая, беспечно резвились там, перелетая с ветки на ветку. Подкравшись, шаман делал вид, что играет с ними, потом, улучив момент, незаметно прятал одну из них за пазуху и быстро спускался на Землю, в шаманский чум. Там уже стояли наготове два мальчика и две девочки, держа за углы белый платок. Шаман бросал туда «украденную» душу, быстро свертывал платок и прятал его в особую шкатулку (Василевич Г. М., 1969. С. 248).

У телеутов добывание души происходило несколько иначе. Когда бездетная женщина обращалась к шаману с просьбой о помощи, он втыкал в земляной пол ее юрты у очага березку, вершина которой с листьями и привязанной к ним белой ленточкой выставлялась наружу через дымовое отверстие. На одну из веток подвешивали миниатюрную берестяную колыбельку — для привлечения «кут» (в данном случае, светлой души-жизнедательницы). Очевидцы рассказывают, что в ожидании ее появления некоторые из присутствующих мужчин незаметно подставляли шапку, надеясь таким образом заполучить «кут» на ребенка (Потапов А. П., 1991. С. 35).

Якуты, когда дети в семье не рождались или умирали, совершали обряд «сити быгор»: приглашали шаманку, протягивали через юрту тонкую волосяную веревку, закрепляли на ней вверху берестяные изображения Солнца, Луны и маленькой птички. Женщину одевали в праздничную одежду и сажали на постель. Шаманка с молениями обматывала веревку вокруг живота пациентки, заклиная злого духа не причинять смерти зародышу, после чего быстро подходила к женщине и острым ножом перерезала веревку — так, чтобы птица упала на постель; тем самым душа-птица как бы ниспосылалась женщине Небом (Приклонский В. Л., 1891. С. 65).

Заботы шамана о продолжении жизни отнюдь не замыкались на действиях, связанных с проблемами воспроизводства своего рода-племени. В равной мере они распространялись на неизбывность окружающего живого мира. У большинства сибирских народов этнографически отмечены календарные камлания, во время которых шаман в интересах всего родового или родоплеменного коллектива отправлялся в небесные сферы для добывания душ разных животных. В этих камланиях наряду с шаманом нередко участвовали все присутствующие. Эвенки, например, собравшись на такое камлание, подпевали шаману в положенных местах, участвовали в сценах шаманской охоты и пр. (Ани-симов А. Ф., 1958. С. 32; Новик С. Е., 1984. С. 64). Подобное «соучастие» имело место и у других народов — видимо, с древних пор.

Эвенкийский шаман, представ перед божественной Бугады-му-шун, ловит на небе с ее разрешения арканом-бубном души промысловых зверей. В тех случаях, когда шаман не был удовлетворен количеством добытых душ, он иногда возвращался тайком к жилищу Буга-ды-мушун и выкрадывал у нее из сумки души-шерстинки. Возвратившись на Землю, шаман разбрасывал их на родовой территории, а присутствующие на камлании «охотники» изображали ловлю вылетающих из бубна душ-шерстинок. Нанайские шаманы, бывая по тем или иным делам в Верхнем мире, попутно прихватывали оттуда души калуг, изюбрей, соболей, а также души детей. У якутов, помимо специальных камланий, направленных на испрошение душ скота, шаманы при случае добывали их мимоходом во время других камланий, так или иначе связанных с путешествием на небо.

В некоторых ситуациях промысловый обряд вызывания душ зверей осуществлял глава охотничьего коллектива. У нанайцев руководитель охотничьей группы, прибыв в тайгу перед началом промысла, шел к специально выстроенному священному балагану, к жертвенному шесту, изображающему вселенское дерево, и обращался к духам с такими словами: «Большой отец, большая мать, горы и речки, узнайте, услышьте, пожалейте, дверь откройте, чтоб души соболей вышли» (Штернберг Л. Я., 1933. С. 496). В данном случае руководитель охотничьей артели берет на себя функции шамана, что лишний раз подтверждает предположение о возможности совмещения в первобытности в одном лице функций шамана и охотника-воина.