Основы изучения языкового менталитета: учебное пособие

Гештальтным образом представлены в языковой картине мира все абстрактные сущности, например отвлеченные понятия. Так, по мнению Л.О. Чернейко, гештальт выводится из буквального прочтения глагола (или имени), употребленного в сочетании с абстрактным именем в переносном значении, и связывает два явления (конкретное и абстрактное) по одному основанию, эксплицированному акциональному признаку. Судьба обокрала: прототипический агенс глагола обокрасть – вор. В этом сочетании он представлен имплицитно и выводится как гештальт имени судьба. Гештальт – результат глубинного сопряжения гетерогенных сущностей – абстрактной и конкретной, поэтому он предопределяет сочетаемость абстрактного имени. Как конструкт невидимый, идеальный абстрактная сущность, принимая лики видимого, реально воспринимаемого, отождествляется с ним. При том эксплицированное общее свойство абстрактного и конкретного – основание имплицитной метафоры

(Их судьбы переплелись, спутались, где СУДЬБА – Нить).

Гештальт также связывает воедино сущность языковую и внеязыковую. Например, на языковую синтаксическую роль 'быть подлежащим' проецируется роль участника реального события в мире 'иметь основную ответственность за события'. Получается, что гештальт – это «мостик», или связующее звено между языковыми значениями и их коррелятами в действительности [Караулов 1987: 191].

Гештальты в языковой картине мира тоже национально-специфичны. Так, для русской языковой картины мира типичен гештальт избыточного представления образа предмета при описании ситуации местонахождения с помощью глагола: Стакан стоит

на столе, а Книга лежит на столе. Таким образом, ситуация местонахождения неодушевленного предмета на поверхности осмысляется в терминах положения в пространстве одушевленного лица.

4. За динамический и событийный компонент языковой картины мира отвечают такие единицы, как

когнитивная модель ситуации (концептуальная схема, прототипическая ситуация) и фрейм.

Когнитивная модель ситуации репрезентирует «глагольную» область языковой картины мира. Она представляет определенный способ концептуализации, осмысления типовой ситуации, связанной с нашими действиями в реальном мире. В ситуацию входит само действие или состояние, участники данного события (агенс, пациенс, средство, инструмент), место и время осуществления и т. д., находящиеся в определенной связи. Однако одна и та же ситуация может быть интерпретирована по-разному: ср. Строители строят дом

и Дом строится строителями, т. е. одной и той же ситуации могут быть приписаны разные модели концептуального представления. В концепции Г.И. Кустовой эту более содержательную семантическую структуру следует называть когнитивная модель ситуации: 1) когнитивная, потому что это то, что человек знает о данной ситуации и может использовать в других значениях слова, и потому, что эта информация является результатом познания внешнего мира, элементом опыта; 2) модель, потому что это все-таки не сама ситуация, а ее образ, смысловой коррелят (причем такие образы, по-видимому, будут разными для разных языков) [Кустова 2004: 38].

Когнитивная модель ситуации с точки зрения организации ее мыслительного содержания рассматривается как определенная концептуальная схема (т. е. можно говорить о некоторой синонимичности этих понятий). Пример специфически русской концептуальной схемы, связанной с понятием собираться ('человек находится в промежутке времени между принятием решения и его осуществлением'), обсуждается в уже цитированной книге «Ключевые идеи русской языковой картины мира» и в книге Анны А. Зализняк «Многозначность в языке и способы ее представления» (2006).