Особенности национального пиара

ФИЛОФЕЙ (ок. 1465-1542) — монах, политолог. Автор по-прежнему греющей национальное самолюбие идеологемы «Два Рима падоша, третий стоит, а четвертому не быти». В августе 2009 года в ходе плановых археологических работ в некрополе Спасо-Елиазаровского монастыря были найдены мощи филофея. К чему бы это?

Грозный мог бы выиграть иск о защите чести и достоинства.

Есть для ума загадка

Иван Грозный — чуть ли не самый известный на Западе правитель России. После Сталина, конечно. Гугль находит примерно 11 миллионов ответов на запрос Stalin и около четырех миллионов по сумме Ivan the Terrible и Ivan IV. Из русских царей Ivan уступает только Петру I.

Но и нескольких миллионов иноязычных интернет-страниц Западу недостаточно, чтобы разобраться в личности самого загадочного русского царя. Без особого риска ошибиться предположим, что глобальная Сеть стала просто новым носителем для распространения негатива о Грозном. Ну и о России, конечно.

Почти за сто лет до появления интернета историк Сергей Платонов максимально доступно разъяснил, почему так происходит. Виновато Балтийское море.

В XVI веке Грозный вступил в борьбу за выход на Балтику, за земли на ее побережье. Появление русских войск у Рижского и Финского заливов поразило Европу. В Германии наши предки представлялись страшным врагом. Опасность нашествия московитов на официальном уровне расписывалась с тем же энтузиазмом, как позднее — «красная угроза».

Воинственность немецких «божьих дворян», ордена которых крестили и оккупировали Прибалтику, сменилась диким страхом перед Россией. Они стали «просвещать» Европу по части «московского империализма». Заработал печатный станок. Печатные СМИ XVI столетия — листовки и брошюры — обсасывали эту тему со всех сторон.

Занимались и практикой: в Любеке в 1547 году задержали сто двадцать мастеров — инженеров, художников, врачей, — ехавших на московскую службу. Чтобы не просвещали страну, не делали ее сильнее и современнее. Русским — никаких новых технологий! И без всяких там формальностей, и поправок Джексона — Вэника.

В 1553 году Ричард Ченслер открыл для Европы другой, морской путь в Россию — из Британии к устью Северной Двины. В Лондоне организовали компанию для торговли с Москвой. Польский король немедленно принялся писать Елизавете Английской, укоряя и обвиняя ее в преступлении перед Европой за то, что своей торговлей с врагом человеческого рода она укрепляет его военный потенциал.

Васнецов В. М. (1848-1926). Царь Иван Васильевич Грозный

ВЕНЕДИКТОВ Алексей (р. 1955). Главный редактор и совладелец «Эха Москвы» по-прежнему остается одним из самых профессиональных, информированных и любимых журналистов, ласково именуемым в кремлевских коридорах «Веником». Отработав школьным учителем истории 20 лет, он уже почти 20 лет на «Эхе»

ЧЕНСЛЕР(р. 1556). Английский купец, мореплаватель, побывавший при дворе Ивана IV Грозного. Оставил вполне благожелательные — что вообще характерно для людей успешных — заметки о России. Некоторые его наблюдения не потеряли актуальности до сих пор: «Если бы русские знали свою силу, никто бы не мог соперничать с ними, а их соседи не имели бы покоя от них. Я могу сравнить русских с молодым конем, который не знает своей силы и позволяет малому ребенку управлять собою и вести себя на уздечке, несмотря на свою великую силу; а ведь если бы этот конь сознавал ее, то с ним не справился бы ни ребенок, ни взрослый человек»

Честное слово, даже обидно как-то. Царь страшен, грозен, непостижим... «великий и ужасный»? А все выходит проще, все «не так», как говорят Наталья Басовская и Венедиктов в исторических передачах на «Эхе Москвы».

Нет никакого «великого и ужасного», залившего кровью Россию, чудовища на троне. Есть в реальности — столкновение геополитических интересов. Идет прозаическая до невозможности борьба за торговые пути, за привилегии купцов и золотые монеты в сокровищницах.

И ради этого прозаического, скучного, превратили царя Ивана IV в сидящего на троне дьявола? Попробуем сейчас в этом разобраться...

«В агитации против Москвы и Грозного измышлялось много недостоверного о московских нравах и деспотизме Грозного, и серьезный историк должен всегда иметь в виду опасность повторить политическую клевету, принять ее за объективный исторический источник», — пишет Платонов.

Но то — серьезный историк. А то — русский интеллигент, которого хлебом не корми, дай сказать или послушать гадость о своей стране. Эпоха Грозного дает массу таких возможностей...