Особняк на окраине

Кир на собственном опыте понял простую истину: если меньше общаться с людьми, жизнь становится много проще и безопаснее. Вот поэтому и надумал жить после окончания срока наказания отшельником, затихарясь в глухом месте, в пустующем доме небольшого посёлка или хутора. Ведь столько сейчас брошенных безлюдных деревень по стране… Вот там он и поселится! И чтобы рядом были лес, река и не испоганенная человеком природа. Рыбачить, охотиться, копаться в огороде — жить и не быть ни от кого зависимым. На всё остальное просто забить!

И только по необходимости ходить в магазины за продуктами: хлеб, соль, сахар, масло, крупы — раз в месяц, не чаще. Хорошая была, спокойная цель — жить в уединении, подобно монаху.

Да кореша сбили прицел: «Ты чо, Кирюха, в натуре себя хоронишь? Зря, что ли, вместе чалились? Такие планы на жизнь строили! Вон, оглянись вокруг, как умные люди живут: наворовали и понастроили дач-дворцов с кортами и с бассейнами за глухим забором! С вооружённой охраной, с видеонаблюдением, с собаками… Теперь туда не сунешься! А чем мы хуже них? Ну, попали под статью по глупой молодости… Бывает! Так не зря ж пострадали — опыт получили. Впредь умнее будем! А стричь капусту с лохов — есть тысячи способов…»

И под давлением старых друзей-подельников мысли Кирилла приняли совсем другое направление.

«Действительно, чем я хуже? А чтобы не попасть под статью, можно использовать нанятого исполнителя, которого надо заинтересовать. То есть привлечь на любую наживку: на деньги или помощь, защиту или шантаж. И даже угрозы — чтобы в случае любого шухера уйти от ответственности, быть неподсудным».

Так, в понимании Кирилла, устроен мир: или тебя используют, или ты…

Отца Кир не помнил. Знал только строгого, жестокого отчима, который практически не замечал пасынка. По крайней мере пока был трезвым. Но глава семьи, пытаясь разнообразить свою неудачную жизнь, выпивал частенько.

Вероятно, он не был знаком с изречением Пифагора «Пьянство есть упражнение в безумстве». И в пьяном угаре всё внимание отчим переключал на семейное «воспитание»: горе было всякому, кто попадал под руку. Сильно доставалось его жене, иногда перепадало и неродному сыну. Мать же относилась к этой тирании безропотно: «Бьёт — значит, нас любит…»

Ребёнок подрос и начал отвечать на выходки главы семейства тем же оружием. Теперь он научился вовремя увёртываться от бьющей руки и убегал, успев чем-нибудь запустить в противную пьяную рожу.

Неудивительно, что маленький Кир рос обиженным на весь мир. За полученные обиды он научился жестоко мстить. И даже нечастая жалость окружающих вызывала у него теперь уже не благодарность, а злое раздражение, дерзость и другие негативные выходки.

Резкий мальчуган позволял себе лишнее и в среде одноклассников, которые всё чаще его избегали, старались с ним не связываться. Пацаны молча сносили выходки маленького забияки, опасаясь заступника-старшеклассника.

— Я брату скажу! — Обычно одной этой фразы было достаточно, чтобы справедливое возмездие за «непацанское» поведение отступало.

Его двоюродного брата Андрея, который был старше на два года, одноклассники боялись и уважали. Да и сложно было по-другому: Андрей Максимов был спортивной гордостью школы и считался будущей олимпийской надеждой. А пока он являлся чемпионом в своей весовой категории в школьной секции бокса.

Однажды на большой перемене школьники всё же устроили злобному мальцу заслуженную «тёмную» в туалете. Но посреди ближайшего урока раздался стук в дверь. Тактично извинившись перед учителем, в класс вошёл возмущённый Андрей, ведя за руку Кирилла с подбитым глазом. И в присутствии преподавателя он предупредил обидчиков брата о возможных последствиях. Предупреждение было услышано: в этой школе Кирилла больше уже никто никогда не трогал.

Вскоре отчим Кира завербовался работать на Север — за длинным рублём, и Фроловы всей семьёй уехали из города. На новом месте жилая площадь приезжих заметно сузилась: вместо двухкомнатной квартиры вся семья теперь ютилась в одной из комнат общежития работников предприятия.

Впрочем, жить было можно. Неудобства считались временным явлением, которое компенсировалось повышенными зарплатами работающих членов семьи.

Но для Кирилла, который со своим вздорным характером в новом классе так и не вписался в коллектив, отсутствие защитника создало серьёзную проблему. Лишившись прежней «крыши», но не расставшись с прежними привычками, он получил заслуженное отношение в ребячьей среде и теперь частенько ходил с синяками и ссадинами.

Враждебное отношение одноклассников окончательно отбило желание учиться. Кир часто прогуливал уроки, а потом и вовсе перестал ходить в школу. Беседы классного руководителя с родителями не решили проблему: отчим и мать для подростка не были авторитетами. Ночами он всё чаще пропадал непонятно где, не ночуя дома.

Семейное противостояние продолжалось недолго. Вскоре Фролов-старший исчез в неизвестном направлении, бросив семью на произвол судьбы. Мать с горя запила…