Особое приглашение

Какой-то момент Одри сидела, неверяще уставившись на него. Наверное, она ослышалась.

– Что вы сказали? – выдохнула она.

Бойд расслабился. Она выдержала испытание без сучка и задоринки. Ни одна опытная актриса не смогла бы сыграть эту сцену так убедительно. Он не мог объяснить, почему его это так обрадовало.

– Вы меня правильно поняли. Сто тысяч долларов. Хорошенькая маленькая сумма, вы не находите?

– Вы это не серьёзно!

– Совершенно серьёзно. В ближайшие дни вы получите официальное извещение от наших адвокатов.

Одри не могла ясно мыслить, настолько нереальным ей казалось всё произошедшее.

– Ну, я… я не знаю, что сказать. Я… я просто не могу поверить. Почему Берт это сделал?

– Очевидно, он полагал, что вы знаете причину, и я надеялся, что вы меня просветите по этому поводу.

Её пальцы нервно теребили носовой платок.

– Я вам сказала всё, что знаю. Мне было его жаль. Он сидел здесь, как будто у него не было ни одной родной души на свете.

Для Бойда её объяснение было как пощёчина. Смущённый её холодным взглядом, он подошёл к окну, постоял один момент и внезапно повернулся к ней.

– Мисс Гамильтон, мне надо сделать один звонок. Мне бы хотелось, чтобы вы подождали здесь, пока я позвоню из спальни. Вы мне сделаете такое одолжение?

С какой стати? – было её первой мыслью, но она устала от борьбы, и к тому же надо было ещё многое прояснить.

– Хорошо, – пробормотала она.

– Спасибо. Это займёт несколько минут.

Глядя ему вслед, Одри была уверена, что знает причину его звонка. Ему надо посоветоваться с семьёй и получить дальнейшие указания. Возможно, все действительно видные семьи так функционируют. Далее она предположила, что Бенедикты не жалуют чужаков, которые вторгаются в их жизнь, пусть даже и невольно. Что могли подумать эти люди, когда они узнали, что Берт завещал неизвестной женщине такую огромную сумму?

Сквозь запертую дверь спальни до неё доносился голос Бойда. И хоть она не могла разобрать ни единого слова, уши её горели. О небо, последнее, что она хотела – это сложности и неприятности. У неё этого было уже достаточно, большое спасибо.

Каким-то образом у неё возникло ощущение, что если она свяжется с Бенедиктами, у неё будет больше сложностей, чем она может себе представить.

Глава 2

Бойд сидел в спальне на краешке кровати, прижав трубку к уху, и разговаривал с отцом.

– Ну и как тебе эта женщина? – спросил Бук Бенедикт.

– Молодая, красивая, интеллигентная. Совершенно не то, что мы ожидали.

– О господи, что только отец себе думал? Каковы были их отношения?

– Друзья. Они были просто друзья.

Бук презрительно хмыкнул:

– Можно подумать!

– Нет, папа, я ей верю. Она порядочный человек. Она не имела понятия, кем был дед, и наследство оказалось для неё как гром среди ясного неба.

– Насколько, собственно, красива эта женщина?

Бойд подавил раздражение.

– Если ты имеешь ввиду, что я дал себя одурачить хорошенькой куколке, то это не так. Гамильтон считала его одиноким старым человеком… Представь себе, он появлялся в отеле и сидел целыми днями на веранде в кресле-качалке… Папа?

– Хмм. Она завела с ним дружбу. Она…

Бойд тихонько засмеялся.

– Однажды она одолжила ему пятьдесят долларов. Ты можешь себе представить, как дед был тронут!

– Чёрт меня побери, если она не получит свои деньги назад с хорошими процентами!

– По каким бы причинам он ни оставил ей эти деньги, он хотел, чтобы она их получила.

– Речь не о деньгах! – прогремел Бук. – На деньги мне наплевать. Чёрт побери, этому посыльному из Флагстаффа он оставил десять тысяч. Но сто тысяч… Газеты накинутся на это как на лакомый кусок!

Бойд задумчиво потёр подбородок.

– Полагаю, скрыть это не удастся?

– Нет. Но мы не можем пользоваться такого рода популярностью! Одинокий старик влачит жалкое существование на веранде отеля, благодарный за приветливость и любезность хорошенькой молодой дамочке, которой он оставляет кучу денег! Люди будут думать, что мы его забросили, или что отец впал в слабоумие. Чёрт побери, полстолетия он был в этом штате силой, с которой должны были считаться, и я хочу, чтобы он таким в памяти и остался. – Наступила пауза, после которой Бук продолжил:

– Бойд, я не хочу, чтобы эта женщина говорила с репортёрами или с кем-либо ещё, ты меня понял?

Бойд нахмурился:

– И каким же образом я должен этому помешать?

– Не спускай с неё глаз. Я имею ввиду буквально. Не давай ей ни с кем общаться. А завтра утром ты привезёшь её сюда, она будет под нашим присмотром. Я хочу, чтобы она была здесь, пока не утихнет грозящий скандал.

– Ах, оставь, отец, сейчас неподходящий момент, чтобы играть роль сторожевой собаки. На следующей неделе начинается загон скота, и мы все будем более чем заняты.

– Меня это не интересует. Я хочу, чтобы она была здесь.

Бойд скрипнул зубами.

– Папа, тут ты имеешь дело не с каким-нибудь послушным ребёнком. Одри Гамильтон – взрослая женщина, и она вряд ли будет в восторге, если ею начнут командовать. Я не могу надеть ей наручники, связать и притащить на ранчо «Три Б».