ОСТАНКИ

–Да ты, мальчишка, вообще тут молчи!– огрызнулся генерал, брызжа слюной.– Бананы поешь! Вождя с трубкой постоянно показываете!

–Но сегодня не о нем разговор…– вставил Михалио, но его перебил гнусавый голос генерала:

–Помолчи и слушай генерала! Враг у ворот! Партия

–39-

«Единый фронт» призывает нас быть бдительными! Постоянно вспоминаете его, Вождя с трубкой, говорите о нем, словно хотите вернуть!

–Извините, мы не хотим его вернуть…– попытался ответить Михалио.– Зачем нам вызывать тени прошлого?

–Черт, эта тень тебя уничтожит!– заорал генерал. – Ты забыл, кто ты есть? Забыл, что ты боец информационного фронта?

–Нет, не забыл.

–То-то же!

Зазвонил тихо внутренний телефон на столе, Михалио нажал на кнопку незаметно для телезрителей.

–Слушай, Михалио,– прозвучал по внутреннему телефону баритон Антонио,– дай этому дикому генералу высказаться. Рейтинг стал сейчас очень высокий. Быдлу он нравится. Пусть побольше орет в эфире, разрешаю.

–Но он ругается, он…– Михалио замялся, весь покраснев-ший и взволнованный.

–Ничего, Михалио, пусть орет,– решил Антонио.– Думай о рейтинге программы. Программа становится очень популярной.

–Но, господин директор, я не могу так…

–Сможешь. Если хочешь работать у меня, сможешь.

Михалио тихо вздохнул, помолчал минуту, потом напомнил генералу:

–Мы пригласили вас на нашу программу, чтобы поговорить о войне.

–Ясное дело!– порывисто ответил Вольдемар.– Все – на фронт!

–Извините, но с нами никто не воюет.

–Как? Враг у ворот!– повторил Вольдемар, повышая голос.– Он хочет отнять у нас бананы и суверенитет!

–Ну, у нас полно бананов,– ляпнул Ивансио, но через минуту понял, что нужно было промолчать.

–У тебя много бананов?– Вольдемар бросил косой взгляд на

–40-

Ивансио, хмурясь.– Тебя враг не тронет? Ты с ним знаком?

–Нет…

–Враги хотят отнять у нас бананы вместе с нашим суверенитетом!– повторил Вольдемар.

–Это они вам лично сказали?– поинтересовался Ивансио.

–Кто они?

–Враги.

–Гм, мне они ничего не говорили,– сухо ответил Вольдемар.– С ними не знаком.

–Откуда ж знаете, чего они хотят?

–Да это каждому идиоту известно в Банании!– презрительно усмехнулся Вольдемар.

–Извините, с идиотами не общаюсь,– слегка усмехнулся Ивансио.

Вольдемар покачал головой, говоря очень зло:

–Дали вам свободу болтать!

–Вы против свободы слова?– полюбопытствовал Ивансио.

–Свобода слова – это осознанная необходимость молчать!– гордо изрек Вольдемар.

–Ну-ну…-вставил Михалио.

–Вот как?– удивленно спросил Ивансио.– А я думал…

–Солдату нечего думать!– повысил голос Вольдемар.– Солдат только выполняет приказы своего генерала! Так что сидите да бананы жуйте! Да, в Банании признана свобода слова.

«На бумаге…– подумал Ивансио, но вовремя сдержался, чтобы не сказать этого вслух.– Свобода слова лишь на бумаге. Одна цензура…»

–Свобода слова,– продолжал генерал.– Тебя посылают, и ты идешь, куда хочешь!– Сказав это, он громко захохотал, брызжа слюной.

–Гм, конституция Банании гарантирует свободу слова своим гражданам,– напомнил Ивансио.

–И тому, кто это слово скажет?– ядовито спросил Вольдемар.

–41-

–Ну, у вас такие намеки!– умилительно всплеснул руками Ивансио, делая вид, что очень озабочен поведением генерала.

Однако Вольдемар злобно заметил, буравя глазами Ивансио:

–Что наша жизнь? Грош один… Жизнь наша дорожает, так как перестала быть предметом первой необходимости.

–Опять намеки, генерал?

–Вовсе не намеки! Твоя жизнь, редактор, гроша не стоит!– злобно ответил Вольдемар.– Я честно это сказал!

Ивансио еле сдержался, чтобы не выругаться.

–Извините, генерал,– вставил Ивансио,– кажется, не стоит нас обижать.

–А может, стоит, мальчишка? Бананы жуй да молчи!– прикрикнул на Ивансио генерал.– Распустились! Вождь с трубкой всем нужен! Рты ваши заткнет! Все одобрям-с говорить будете!

–А мы и говорим одобрям-с,– сообщил Ивансио.

Услышав слова Ивансио, генерал на миг подобрел, даже слегка улыбнулся, но потом вновь принял строгое выражение лица.

–Говорить одобрям-с надо всегда!– веско проговорил Вольдемар.

–Мы говорим,– почти одновременно ответили Ивансио и Михалио, смотря на злого генерала, словно провинившиеся ученики в школе. – Одобрям-с.

–Правильно! Всегда говорите одобрям-с!

–Одобрям-с,– повторили одновременно Ивансио и Михалио.

–Вот эти внутренне враги болтают, что у нас якобы тотали… -Вольдемар остановился, не смог выговорить сложное для него слово.– Тотали… тьфу, литари… тьфу, то- та-ли-та-ризм, тьфу!.. – Он вытер платком выступивший на лбу пот.– Фу, слово сложное для меня.

–Понимаю вас,– осторожно заметил Ивансио.

–42-

–Гм, ты, мальчишка, меня понимаешь?

–Понимаю. Генерал не привык к ораторству,– смело ответил Ивансио.

–Да, генерал! Не оратор!– выпалил Вольдемар.– Вот враги говорят: у нас тотали… тьфу, опять…

–Ну, мы поняли,– решил помочь генералу Михалио.

–Нет, у нас не тотали… тьфу, но такое укрепление демократии, что мало никому не покажется!– процедил сквозь зубы Вольдемар.– Вы оба поняли?

–Конечно,– одновременно ответили Ивансио и Михалио.

–А где ваш одобрям-с?

–Одобрям-с,– тут же сказал Ивансио.

–Одобрям-с,– вставил Михалио.