ОстанкиНО

Да, пусть здесь грязновато и не продохнуть от сигаретного дыма, зато никто из себя никого не корчит. Смеются во все горло, даже если явно зубов не хватает. Пьют до блевотины. Жадно целуются. Ну, словом, 24 часа до казни.

– А меня Ромой! – Габаниа чмокнул девицу в щеку.

Косметикой от его тощей подруги несло нестерпимо.

– Вообще-то, я шампанское обожаю. Брют! – девушка всем тельцем с упругими грудками прижалась к Роме.

– Будет тебе шампанское! Ящик выпьешь?

– Ну, это сколько посидеть, – потупилась Алиса.

Роман отчаянно мешал водку с пивом. Ошеломительно хохотал, тиская девицу, рассказывал похабные анекдоты.

Алисочка же, лапочка, забралась под стол, расстегнула ему ширинку, достала кривой от напряжения член, стала его сладко полизывать и покусывать.

Роман немного смутился.

Всё же среди людей…

Хотя Алису под столом и не было видно.

Рома глотнул «ерша», заел раскаленной шпикачкой, сперма ударила, словно прорвал бетонный заслон.

От радости она даже взвыл.

– Набрался дядя! – уважительно прокомментировали за соседними столиками.

Что было дальше?

Были пляски. Заздравные песни. Блевание в сортире.

Затем какая-то гибельная драка.

А утром кто-то незнакомый взглянул на него из зеркала. С разбитой губой, с заплывшим глазом.

Такое ощущение, что обещанная афоризмом казнь уже свершилась.

4.

«Нет, на такую героическую жизнь меня долго не хватит!» – размышлял Роман.

Опрометью кинулся в книжный магазин, открыл фолиант на случайной странице. А там: «Сердце глупых – в доме веселья. Сердце мудрых – в доме плача».

Вот! То, что ему и нужно!

Запрется дома и будет изучать мудрецов. Присоединится к клану духовных скалолазов. Пропитается целебной горечью до последней клеточки.

Накупил такую прорву книг, что еле дотащил до дома.

Ницше, Шопенгауэр, Кафка, Достоевский, Кант…

Сварил себе огромную кастрюлю макарон, заправил растительным маслом. Будет, как философ, довольствоваться малым.

Накушался, возлёг на тахту, укрылся до шеи шотландским пледом, строчка за строчкой принялся цедить целебный нектар.

Через сутки Рома перестал спать, а руки у него стали ходить ходуном.

Если раньше о смерти думал с шуточками-прибауточками, то теперь просто содрогался от влажной мерзости могилы.

Зачем героизм, жертвенность, если завтра невидимая рука, словно мел с доски сотрет из списка живущих?

С горя потянулся к виски, но вспомнил гибельную драку, блевание, заплывший лиловый глаз…

Галопом в книжный, к заветному фолианту. А там: «День без любви – убитый день».

И как не догадался раньше!

Но, Алиса?

Однако, случившееся под столом можно ли назвать любовью?

5.

Легко сказать – люби…

Сожительниц Рома заводил лишь по пьянке.

Стал Рома после работы бродить по улицам, заглядываться в лица девушек.

Многие от него шарахались!

Еще бы не шарахаться, взгляд безумный, зубы от волнения стучат «Танец с саблями».

Девушки любят тех, кто поспокойней.

С отчаяния звякнул по мобильнику тощей Алиске.

Цыпочка тут же примчалась, разя жуткой косметикой, с размазанной под глазами тушью.

Дерябнули вискаря, скушали курицу гриль.

Попробовал Рома соединиться с девицей в позе миссионера и потерпел фиаско. Небритые подмышки, синеватая гусиная кожа – кого заведет?

Пришлось довольствоваться кондовым минетом…

Вспомнилась бывшая жена Люсенька. Широкие бедра, тяжкие груди. А губы? Толстые, вывернутые. Настоящий губан! С ней бы у него и в позе миссионера получилось.

Нащелкал на мобильнике её номер, а оттуда:

– Ты мне, козёл, всю жизнь исковеркал! Потрахаться захотелось? Дрочи в ванной!

С опущенной главой, с завядшим членом Рома отправился в книжный магазин. Погадать по заветной книжке.

6.

Святые угодники!

«Избранные афоризмы» оказались раскупленными.

Глянули с продавцом в Интернете. Книга в столице, конечно, есть. Но это надо переться к чёрту на кулички. В какое-то Монино.

Дома напузырил целый граненый стакан вискаря. Залпом выпил. Закурил «Парламент», вышел на лоджию.

Жгучая волна наслаждения накатила от желудка.

Нет, чего он зря переживает? Чего воду мутит?

Распахнул все окна.

Напоенный весною воздух ударил с улицы. В небесах истово ярилось оранжевое солнце.

Внизу клаксонили автомобили. По-апрельски бодро бежали прохожие. Мамочки катили коляски.

Да, что же вы, родимые мои господа! Хорошие!

Жизнь замечательна и без всяких афоризмов.

Просто живи, дыши, наслаждайся каждым мгновением.

Квартира есть. Не квартира, квартирища! Работа имеется. Всего сорок лет. Каждое утро юношеская, крутая эрекция. Эти ли не настоящее счастье?!

А духовным скалозазаньем и прочей дрянью пусть занимаются ботаники, лохи!

Рома Габаниа мудреные книжки больше читать не будет.

Ну, ни строчки!

Роман налил еще один стакан вискаря. Рывком выпил. Распечатал роскошно пахнущую коробку гаванских сигар. Закурил. Зорко взглянул на небо.

Теперь он будет только наслаждаться.

И без афоризмов.

Как там было сказано?

«Птицы небесные ни сеют, ни жнут…»

Что это он?

На фиг книгу!

Эпилог

Теперь Роман Габаниа в Останкино признанный сочинитель афоризмов для ток-шоу и аналитических передач. За каждый афоризм он берет не меньше сотки евро.

Много?

Попробуйте, сочините-ка сами!