Читаем ОстанкиНО полностью

Ему хотелось до боли под ложечкой быть беллетристом. Стезя журналюги его не прельщала.

Но, что если просто попробовать? Обкатать перо?

Пусть фамилия Остриков будет у всех на слуху. А после пойдут и романы.

Решил и сделал!

Наваял исполненную искреннего гнева статью об азере, торговце цветами. За три года, собака, себе квартиру сделал. Бабушки подъездные, умницы, лапушки, стукачи, всё Лешеньке рассказали.

Статью у него редактора просто выхватили из рук.

А там – пошло, накатило!

Кого он теперь только не разоблачал!

После азеров и армяшек – олигархов, политиков, гаишников, пластических хирургов…

Да всех, кто просто подвернулся под Лешин зубодробильный кулак, тьфу, язык…

Читатели Леху сразу приметили и полюбили.

Встречи с читателями он проводил не где-нибудь, а в гостинице «Космос» или «Президент-отеле».

Золотишко потекло рекой…

Гимназистки смотрели на него томно и чего-то ждали…

Но всё это было не то!

Он грезил быть козырным тузом от литературы, а не газетной прославленной сявкой.

С горя нанюхался кокаина и ширнулся героином.

Сел за дубовый стол и тут же написал: «Кошка прыгнула на телевизор. В окне плывут облака. В форточку залетел стервятник и жадно клюет мою печень».

Утром с дикого наркотического бодуна прочитал написанное, яростно смял и спустил в унитаз.

В редакции же его ждали с распростертыми объятиями.

Сам Главный редактор вручил ему толстенную книгу с золотым обрезом. На обложке: «Алексей Остриков. Нетленные репортажи».

Леша в редакционном баре заказал армянского коньячка. Закурил гаванскую сигару. Сердце отпускало после вчерашней дури.

Медленно, с оргазменным восторгом перелистал фолиант.

Все-таки он дошел до цели!

Пусть и другим путем…

А у дверей с Алексеем Остриковым случился казус.

К нему подошла тоненькая, очаровательная гимназистка с ландышами. Леша потаенно ждал предложения о сокровенных оральных услугах. Но гимназистка широко размахнулась и со всего плеча шарахнула его ландышами по морде.

– Это – за моего дядю! Аскера! – пояснила свои действия красотка с осиной талией. – Оболгал, сволочь, святого человека!

Леша ничего не сказал. Лишь стёр с лица росу и быстро зашагал чуть оскорбленной писательской походкой.

– Так, значит, Леша Остриков еще и коммерческий директор в Останкино? Разносторонний! А статьи он бойкие строчит. Компроматы мог бы для нас сочинять. Как это еще останкинцы сами его не поперли? Кому охота такого разоблачителя иметь за спиной? Теперь, Петенька, займись сценаристами. Что-то у нас это бойкое племя осталось совсем не окученным.

Компромат № 34

Битва с богом

1.

Злейшим врагом своим сценарист Иван Фортунатов почитал Бога. Хотя на словах и не верил в него. Но где-то внутри чувствовал – есть. И с ним надо бороться с яростью лютой.

Как-то на Пасху, смеха ради, заглянул в церковь. А там песнопения, богомольцы крестятся, кланяются, на глазах слёзы.

Минуту-другую Иван постоял с открытой головой, а потом по уши натянул на нее баранью шапку.

На дельца зашикали, зашипели… Одна скособоченная старушка ущипнула его за ягодицу:

– Сними шапку, охальник! Чай, в церкви!

– Да что же вы, православные?! – взревел Ваня. – Довольно кривляться! Ведь нет вашего боженьки! Нет!

Несколько крепких прихожан вытащили Ваню на улицу и бросили в сугроб. Какой-то седобородый старик ударил его валенком в живот. Потом подключились другие.

Фортунатов лежал на голубом снегу, в окровавленный его рот падали золотые от солнца снежинки. Именно в этот миг осознал – Господь его личный заклятый враг и битва с ним – на всю жизнь.

Дома внимательно, с подрагивающими от гнева пальцами, перечитал Евангелие.

Ага! Нагорная проповедь. Заповеди. Целых десять штук. Вот что нужно! Теперь он будет их нарушать. Step by step.

2.

Одна из заповедей сразу резанула глаза. «Не укради!» Ха… Младенцам известно, бизнес без воровства в России построить нельзя. Теперь надо лишь форсировать процесс.

Ваня на время отложил свои сценарные изыски, связался с банком «Эльдорадо», взял умопомрачительный заём под строительство квартала элитных домов.

Заимел денежки и с будущих жильцов этих самых строений.

Конечно, он не собирался ничего отдавать.

Ни банкам, ни наивным псевдожильцам.

Когда же сроки подошли, банки захотели вернуть кредит, а жильцы загорелись желанием справить новоселье, Ваня улетел оттянуться на Багамские острова.

Через полгода его нашли.

Крепкие ребята из банка подвешивали его, как Буратину, вниз головой.

Один энтузиаст даже приложился к ягодице раскаленным утюгом.

Пришлось тактику неотложно менять.

Кредит банку Ваня отдал. Жильцам, после грабительски накрученной мзды, разрешил въехать.

Подсчитал, чистая прибыль от операции «Элитный квартал» – десятка зелёных лимонов.

Ожог на заднице скоро зажил. Висеть же вниз головой советуют даже врачи. Укрепляет сосуды мозга. Предупреждает инсульт.

Так что, сплошной барыш!

Ваня распахнул окна мансарды своего особняка. Высунул язык по направлению к такому голубому, такому бесконечному и безмолвному небу:

– Накось, выкуси! Нет тебя! Нет!

Господь промолчал.

3.

Смачно поплевав на пальцы, пролистал Евангелие. Какие тут ещё заповеди?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Омерзительное искусство
Омерзительное искусство

Омерзительное искусство — это новый взгляд на классическое мировое искусство, покорившее весь мир.Софья Багдасарова — нетривиальный персонаж в мире искусства, а также обладатель премии «Лучший ЖЖ блог» 2017 года.Знаменитые сюжеты мифологии, рассказанные с такими подробностями, что поневоле все время хватаешься за сердце и Уголовный кодекс! Да, в детстве мы такого про героев и богов точно не читали… Людоеды, сексуальные фетишисты и убийцы: оказывается, именно они — персонажи шедевров, наполняющих залы музеев мира. После этой книги вы начнете смотреть на живопись совершенно по-новому, везде видеть скрытые истории и тайные мотивы.А чтобы не было так страшно, все это подано через призму юмора. Но не волнуйтесь, никакого разжигания и оскорбления чувств верующих — только эстетических и нравственных.

Софья Андреевна Багдасарова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Рембрандт
Рембрандт

«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары. Одно из двух. Поэтому скажите, пожалуйста, скажите им всем: я не выпущу кисти из рук, не отдам картину, пока не поставлю точку. А поставлю ее только тогда, когда увижу, что я на вершине.Коппенол почувствовал, как дрожит рука художника. Увидел, как блестят глаза, и ощутил его тяжелое дыхание. Нет, здесь было не до шуток: Рембрандт решил, Рембрандт не отступится…»

Аким Львович Волынский , Георгий Дмитриевич Гулиа , Поль Декарг , Пьер Декарг , Тейн де Фрис

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Проза / Историческая проза / Прочее / Культура и искусство