Остатки былой роскоши

– Это талант, – упавшим голосом произнес Фоменко. – Своего рода гениальность. Все умеют писать, знают, как это делается, но далеко не все становятся писателями. Так и здесь. Все просто и оттого страшно.

– Все равно не понимаю. Постарел, наверное, не успеваю за временем. Ну, будем искать уже совместно с областной милицией, и ФСБ подключится. Они у меня...

– Не говори о них во множественном числе. Взломать банк мог один гений. Такие вещи сейчас не новость. И вряд ли вы его теперь отыщете.

– Думаешь, это Рощин?

– Я думаю только, что хакер лишь помог ему забрать деньги.

– Да не переживай, найдем всех и...

– Спасибо, – перебил Фоменко. – На это нужно время, а у меня его нет.

Положив трубку, Фоменко долго сидел внешне на удивление спокойный. Он считал.

Есть завод, ему принадлежит пятьдесят три процента акций. Но завод в плачевном состоянии. И до такого состояния довел бывший рентабельный завод, выпускавший сельхозтехнику, он, Фоменко, при помощи Сабельникова, которому пришла бредовая идея выпускать автомобили для среднего класса. А ведь предлагали умные головы переоборудовать завод и выпускать компактную, дешевую технику для фермеров и бытовые приборы. Нет, масштаб не тот, автомобили подавай. Только где он, средний класс, способный выложить за авто пятнадцать тысяч долларов? За два года продано пять автомашин, линии простаивают, рабочие распущены, акции осталось повесить в сортире на гвоздик. Значит, быстро их не продать. Если и купят, то занизив стоимость до смешного. Опять же время. Акции отпадают.

Так, далее что имеется? Дом на сколько потянет? Ни на сколько. Кто в городе купит дворец? Если и найдется покупатель, на оформление документов уйдет уйма времени. Но дворец проблемы не решит. Где же еще взять деньги? Фоменко собирался купить отель на берегу Испании, уже внес задаток, а это немалые деньги. Поторопился, с задатком теперь можно распрощаться. Так, где еще? Бриллианты жены – мелочовка. Что еще? Мебель, машины, яхта... Опять время, а его нет. Да и суммы не покроют недостачу. Только у Сабельникова и Ежова по миллиарду рублей и десятки тысяч долларов. Мелочовку хранят в банке отцы города, но кому же помешают годовые проценты? Основной капитал Сабельникова и Ежова не здесь, за бугром, денежки надежно спрятаны в недвижимость. У нас обезопасить себя, скупая недвижимость, нельзя, а за бугром это самый надежный способ сохранить деньги. Зинка с Хрусталевым плавают мелко, ибо только недавно стали набивать карманы, нужных сумм пока не скопили, чтоб приобрести за границей виллу, отель, надел земли или хотя бы в швейцарский банк сдать. Суммы на счетах, конечно, у них тоже нехилые, но это тьфу по сравнению с капиталами Ежова и Сабельникова. У остальных вкладчиков – предпринимателей и частных лиц, – если сложить, сумма умопомрачительная.

Фоменко тошнило. Не предполагал он, что от безысходности может тошнить. Он выпил воды, замер, мигом покрылся потом, закружилась голова.

Старшая дочь учится в Сорбонне. Сын только начал учиться в Оксфорде. Младшая дочь заканчивает школу с золотой медалью, мечтает о МГИМО. Если у него опишут имущество, а по сути – конфискуют, оно не покроет всю сумму... А позор? Когда его начнут полоскать во всех областных газетах как вора? На улицу тогда не выйти, как это пережить? Завтра уже не малочисленная толпа придет требовать свои деньги...

Звонок. Снял трубку. Рощин:

– Выход лежит у тебя в кармане. Но есть еще второй выход.

– Какой? – без интереса спросил Фоменко, потому что о том выходе, про который сказал Рощин, он думал со вчерашнего дня.

– Мой. Ты сядешь за растрату. Люди живут и там.

Ах вот в чем дело! Рощин повторил сценарий. Это конец! Банкир так явственно почувствовал этот конец, что внутри образовался вакуум. Но с концом Фоменко наступит конец всему, спрашивать будет не с кого. Он согласился с предложенным выходом...

Шок царил и в отсеке мэра. Куликовский однозначно дал понять, что денег им не видать как своих ушей. Зина хватала воздух ртом:

– Разве это возможно? Украсть деньги, не заходя в банк?

– Скоро и убивать будут через Интернет, – зло пошутил Ежов. – Любовь крутят по Интернету, грабят, осталось начать убивать. Какой же я дурак был! Все бабки вложил в один банк. Точно дурак. Проценты с толку сбили. Десять процентов годовых с валютного счета и восемнадцать с рублевого.

– Сколько?! – приняла стойку кобры Зиночка. – Вот сволочь, мне дал всего пятнадцать процентов, а тебе восемнадцать?

– Не пыли, Зина, это для нас такая привилегия, обычные граждане получают куда меньше. А в государственном банке вообще всего два процента.

– Да что вы все считаетесь. – Бордовый Николай Ефремович производил странные манипуляции пальцами, совершенно посторонним непонятные, а он всего-то играл хвостиками чертенят. – Пятнадцать, восемнадцать, десять... У нас все равно все деньги украли. Убью собаку! Лично убью. Если попадется мне...

– Боже мой, ему это нельзя спускать, – застонала Зина. – Он не остановится. Что Рощин приготовил нам еще? Но куда смотрит милиция? Надо же что-то делать!

В дверной проем просунулась голова помощника: