Осторожно, работает десантура!

– Шура, отступаем за машину, – шепнул Володя. И первым начал осторожное движение назад. Трое вооруженных пистолетами боевиков медленно пошли за ними.

– Сколько у тебя людей? – все так же тихо опять спросил Локис. Он не опасался, что Гудаев может каким-то образом предупредить своих соплеменников, которые собирались его освободить. Кричать со сломанной челюстью не так-то просто. К тому же если только он подаст голос, достаточно просто легонько хлопнуть его по щеке, и он тут же замолчит. Точнее, закричит, но от боли.

– Со мной – шестеро, – так же тихо ответил Дроздов. – А что? У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Они не начнут стрелять без команды? – продолжал спрашивать Локис, игнорируя вопросы майора.

– Если эти уроды не начнут первыми, то за своих я ручаюсь… Да в чем дело-то?

– Пока сам не знаю, – признался Володя. – Просто пытаюсь сообразить, как нас так быстро вычислили.

Продолжая прикрываться Гудаевым, который старался вести себя смирно, спецназовцы обошли машину, остановившись возле переднего капота. Боковым зрением Локис видел, что двое оставшихся в салоне бойцов легли на пол. Водитель, достав оружие, выбрался из-за руля и тоже изготовился к бою. Те, кто относил Люка в клинику, замерли возле входа, держа оружие на изготовку. Боевики, которые появились, как черти из табакерки, следом за Локисом и Дроздовым обогнули машину, но, увидев готовых к бою людей, предпочли отступить немного назад. Нервы у всех были на пределе. Володя чувствовал это по себе. Он отпустил руку Гудаева и теперь держал пистолет двумя руками, ловя цели. То же самое сделал и Дроздов. Он заставил Салмана лечь возле машины, для надежности поставив на него ногу.

– Как полагаешь, – спросил Шурик, – у них снайпер есть?

– Навряд ли, – не очень уверенно ответил Володя. – Иначе он бы не истерил, а давно положил нас тут на хрен…

– Я считаю до трех, – опять закричал невидимый боевик. – Если вы не отпустите Салмана, мы открываем огонь…

– А чего это ты только до трех считаешь? – ехидно поинтересовался Локис.

Боковым зрением он уловил слабое движение аккуратно постриженных, на английский манер, кустов, которые были высажены вдоль пешеходной дорожки. Их явно пытались обойти с тыла, чтобы положить всех и наверняка. Сколько человек прячется за кустами и чем они вооружены, Володя видеть не мог, но предполагал, что не только пистолетами.

«Странно, что они не стали палить, как только мы появились», – подумал он, продолжая искоса следить за колыханием плотной стенки кустарника. Тот шевелился еле заметно, к тому же быстро сгущающиеся сумерки не давали возможности отследить перемещение противника.

– Шура, – тихо проговорил он, – на девять часов – опасность. Подозреваю автоматчиков, а то и пулемет…

Договорить Володя не успел: из кустарника действительно высунулся раструбленный ствол. Все решали секунды. Для того чтобы полностью изготовиться к стрельбе, пулеметчику требовалось около полутора-двух минут. За это время надо было срочно сменить позиции. Наверняка этот стрелок хорошо «срисовал», кто и где стоит. Чтобы уложить всех спецназовцев, ему вполне хватит двух длинных очередей. Теми парнями, которые остались в салоне фургона, займутся те трое, которые первыми обнаружили себя.

– На землю! Откатывайтесь в стороны! И сразу – огонь!!! – заорал Локис не своим голосом, первым падая на асфальт, перекатываясь по нему и открывая беглый огонь из «беретты» в направлении кустов, стараясь целиться, насколько это было возможно, немного выше торчащего из кустов пулеметного ствола.

Дроздов кувыркнулся в противоположную от Володи сторону и так же бегло расстрелял всю обойму в темноту. Водитель, выскочив из-за капота, несколько раз выстрелил в черные фигуры боевиков, которые, видимо, никак не ожидали, что окажутся у кого-то на линии огня. Да и то, что отступили они аккурат под два ствола тех, кто оставался в фургоне, тоже было для них неприятным сюрпризом.

Расстреляв всю обойму, Володя перекатился в другую сторону, быстро сменил магазин, с сожалением подумав, что у него это последние патроны. Пулемет молчал. Его ствол по-прежнему был угрожающе направлен в сторону фургона, но никто не стрелял. Рывком вскочив на ноги, Локис в два прыжка преодолел расстояние до стенки кустов и, с силой оттолкнувшись от земли, нырнул за нее. Перекувыркнувшись через голову, он откатился в сторону, держа пистолет в вытянутых руках. Но стрелять не пришлось. За кустами неподвижно лежали двое. Видя, что никакой опасности нет, Локис смело поднялся в полный рост и подошел к боевикам.

Один, видимо, собирался расстрелять спецназовцев, стоявших возле фургона, из французского пулемета системы «шательро». Очевидно, Локис попал в него первым выстрелом. Убитый боевик лежал, скукожившись, подтянув колени к подбородку. В затылке зияла здоровенная дырка от выходного отверстия. Скорее всего, он только готовился к стрельбе, привстав на одно колено, когда пуля прострелила ему голову.