Острословы

Дмитрий Герасимович Беляев, небольшого роста, худощавый, с маленькими колючими глазками на узком лице, всегда с огромной палкой в руках, вошел в коллектив как-то незаметно, но быстро освоился со своими нелегкими редакторскими обязанностями.

В те времена все совещания в журнале (будь то редколлегия, темное, летучка и т. п.) проходили в кабинете главного редактора Дмитрий Герасимович обычно восседал на своем (не за своим, а на своем!) огромном столе, который еще больше подчеркивал его небольшой рост.

Но ему это, очевидно, нравилось, и, облюбовав однажды это место, ему уже не изменял. Остальные рассаживались за еще большим круглым столом, и начиналось… Кипели споры, накалялись страсти, сшибались мнения, взлетали колкости, остроты.

Кто-то даже назвал этот круглый стол столом с острыми углами, на что Беляев со своего насиженного места заметил:

— С остроумными!

КАК ЧАСЫ

В. Васильев

Война разбросала крокодильцев по разным фронтам Отечественной войны, и, надо сказать, это испытание они выдержали с честью.

С Виктором Георгиевичем Васильевым я познакомился на Северо-Западном фронте, в поезде редакции фронтовой газеты, где он был художником.

Это был второй крокодилец, которого я увидал воочию (первым мне повстречался на Сталинградском фронте Н. Лисогорский). Следующая встреча с Виктором Васильевым произошла уже после войны, в редакции «Крокодила», где он, уже признанный мастер, встретил меня так же радушно, как и на Валдае.

Доброжелательный, но не добренький, принципиальный, требовательный (и прежде всего к себе). Один из немногих художников, кто рисовал по своим темам и давал темы другим.

Война подорвала и без того не богатырское здоровье Виктора Георгиевича. Последнее время (а было это в начале пятидесятых годов) он часто болел, жаловался на сердце (а оно, видимо, было недовольно им). Работать не бросал, но в редакции появлялся реже.

— Как дела? Как сердечко? — спросил я его однажды.

— Как часы! — и, отдышавшись, добавил;—…которые надо заво дить каждые полчаса…

Крокодилец остался крокодильцем!

СЛОВО ИМЕЕТ

А. Васильев

Был период, когда в «Крокодиле» одновременно работали несколько пар поэтов-сатириков. Это были маленькие творческие коллективы, верой и правдой служившие сатире и юмору. Каждая пара писала стихотворные фельетоны, эстрадные скетчи, репризы и даже комедии, либретто оперетт, тексты песен.

Было ли парное соавторство данью моде? Да нет, пожалуй. Так уж распорядилась муза, воля которой порой бывает неисповедима. Представители старшего поколения Вл. Масс и Мих. Червинский, среднего — Вл. Дыховичный и М. Слободской и совсем еще молодые Вл. Баханов и Я. Костюковский так парами, словно привязанные друг к другу невидимой ниточкой, и появлялись в редакции Забавно, но даже гриппом соавторы заболевали одновременно, что, впрочем, неудивительно, поскольку, как утверждают некоторые санитарные бюллетени, присылаемые для раздела «Нарочно не придумаешь», «грипп — болезнь заразительная». Но случалось по какой-нибудь сугубо бытовой причине (например, ожидание дома слесаря-сантехника), приходил только один из соавторов.

Это и послужило поводом ведущему собрание писателю Аркадию Николаевичу Васильеву объявить:

— Слово от имени Масса имеет Червинский!

ПОЧЕТНЕЕ…

Ю. Федоров

Я знал несколько человек, которые как бы специально родились для «Крокодила». В другом качестве их и представить было трудно.

Одним из них был мой большой друг, рано ушедший из жизни, Юрий Николаевич Федоров, или просто Юра, как его все звали до последних дней.

Весельчак, выдумщик, мастер на все руки и, конечно, острослов. Скромный по натуре человек, он всегда держался в тени, не лез в передовые, хотя имел на это неоспоримое право, и не любил, когда это делали другие.

Художник-юморист он был первоклассный и, что самое главное, не жил чужим умом (то есть чужими темами для рисунков), а был сам веселый придумщик. Но, к сожалению, кроме «Крокодила» и «Веселых картинок», редко где печатался в последнее время, хотя где только не предлагали ему сотрудничать.

Но как-то он сделал несколько веселых рисунков для одной центральной газеты. Публикация задерживалась. Другая газета попросила передать рисунки ей.

Юра ответил.

— Знаете, я не хочу обидеть вашу газету, но гораздо почетнее быть ненапечатанным у них, чем у вас.

В этой газете рисунки тоже залеживались.

БЕЗ ИЛЛЮЗИИ

Однажды в ЦДРИ была встреча крокодильцев с работниками искусств, в которой участвовал знаменитый иллюзионист Эмиль Теодорович Кио.

Когда расходились, увидели, что Кио звонит по телефону-автомату. Несколько раз он набирал номер и вешал трубку. Затем, обращаясь к небольшой очереди, собравшейся у автомата, он предложил:

— Пока у меня занято, позвоните кто-нибудь!

— Ну, уж если великий иллюзионист не получил ответа, — сказал художник Юрий Федоров, — то кто же ответит нам?

АРТИСТ-ХУДОЖНИК

Кафе «Националь» часто посещали мастера искусств, литераторы, спортсмены. Бывали там и крокодильцы.

Впервые в это кафе меня привел художник Иосиф Игин.