Острословы

Мы попали за «столик Олеши». Это был центр всех собиравшихся в то время.

Но сейчас о другом.

За соседним столиком сидел Борис Николаевич Ливанов, известный актер МХАТа и талантливый шаржист: несколько его рисунков было напечатано в «Крокодиле», вышли они и отдельным изданием (но это уже позже). Борис Николаевич был один, к нему и направился Иосиф Игин, который был тут, как у себя дома (правда, «дома» у него тогда еще не было). Чуть позже к ним переселился и художник Юрий Федоров. Скромный и стеснительный, он долго молчал, попивая кофе, вставляя изредка какие-то слова, фразы. О чем там был разговор, неизвестно, но только через некоторое время раздался громоподобный бас Ливанова:

— Юра, да вы артист! Не знаю, какой вы там художник, но вы артист!

— Что вы, — вставлял застенчивый Федоров, — вот вы художник!

— Юра, не скромничайте, вы артист!

— Борис Николаевич, вы большой художник!

…В кафе уже гасли огни, мы были уже на улице, а из «Националя» все доносилось:

— Да вы артист!

— Да вы художник!

— Вы артист!

— Вы художник!

— Артист…

— Художник…

И ВОТ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

Е. Весенин

Журналисты — народ глазастый. Тем более сатирики. Любая, казалось бы, мелочь берется на заметку, обыгрывается, порой для журнала, а часто просто в разговоре.

…Долгое время успешно работал в «Крокодиле» известный поэт-сатирик Сергей Александрович Васильев.

Его эпиграммы и пародии пользовались особым успехом у читателей журнала.

Но в писательской практике бывает всякое. Успех — успехом, а в номер нередко идет не все написанное. Бывает, что часть рукописи, а то и вся целиком возвращается. Неприятно, но к этому привыкают, такова планида любого автора.

Однажды Сергей Александрович появился в редакции с перевязанным пальцем.

Это не прошло незамеченным.

— Сережа, что у вас с пальцем?

— Это он попал пальцем в небо! — объяснил Ефим Весенин, ответственный секретарь редакции. — И вот доказательство, — добавил он, — возвращая Васильеву рукопись.

ВОПРОСОМ НА ВОПРОС

И. Семенов

Почему-то принято считать, что в футболе и карикатуре разбираются все.

Но не всегда это приносит пользу делу, а порой выглядит и просто смешным.

Около тридцати лет назад пробовал сотрудничать в журнале один «юморист», который не столько писал, сколько рассуждал с апломбом знатока.

Он любил выступать на всех совещаниях, о чем бы ни шла речь. Особенно был неравнодушен к художникам, обвиняя их во всех смертных грехах, в профессиональной некомпетентности.

— Почему это Борис Ефимов рисует капиталистов, министров и всяких там зарубежных деятелей во фраках, при галстуке или бантике, а своих соотечественников — в пиджачках?

Или:

— У Каневского все звери похожи на людей, они у него даже одеты. Что это значит?

Или:

— Вот рисунки Ганфа. Ничего рисунки. Даже хорошие. Но посмотрите, сколько там штрихов? Зачем столько?

И тут вступил художник Иван Максимович Семенов:

— А скажите, сколько их должно быть?

ЛЕОНИД УТЕСОВ В «КРОКОДИЛЕ

Л. Утесов

Страна готовилась отметить столетие со дня смерти Н. В. Гоголя. Крокодильим, естественно, не могли стоять в стороне от этого события. Готовился специальный номер журнала, посвященный этой дате. Планировался рассказ, чей бы, вы думали? Л. О. Утесова!

Когда Леонид Осипович узнал, что его рассказ («Письмо Гоголю») сдан в набор и будет напечатан, он сказал:

— Сколько мне это будет стоить?

— Что вы, Леонид Осипович, вы еще получите за рассказ гонорар.

— Неужели? А я сказал жене, что мне эта затея влетит в копеечку! Значит, можно будет «зажать»!

Рассказ будут иллюстрировать Юрий Федоров и Евгений Щеглов, сообщили ему.

— Иллюстрировать? Тогда я скажу жене, что мне вдобавок пришлось уплатить еще и художникам! — со смехом сказал Леонид Осипович, а потом посерьезнел.

— Я пошутил! Дело ведь не в гонораре, я просто очень люблю Гоголя и рад внести хоть крохотный вклад в его юбилей.

Все это давно поняли и подыгрывали актеру в его розыгрыше, в маленькой интермедии.

ВЗИРАЯ НА ЛИЦА

А. Безыменский

Организатором и постоянным редактором спецгааеты «Взирая на лица», которая выходила на пленумах и съездах писателей в послевоенное время, был неутомимый Александр Ильич Безыменский.

А непременными ее авторами — крокодильцы: писатели и художники.

Обычно за несколько дней до открытия заседаний Александр Ильич появлялся в редакции «Крокодила» с неизменной фразой:

— Ну, что, мальчики, за дело! Пришло наше время!

И «мальчики» (в возрасте от 20 до 60 лет) принимались за дело.

«Газета пользовалась большой популярностью и_г несомненно, способствовала развертыванию критики и самокритики в писательской среде», — так писалось в предисловии к книжке «Библиотеки Крокодила» (1950 год), где были собраны лучшие материалы газеты.

А. Сурков, Л. Кассиль, Л. Ошанин, Э. Кроткий, А. Безыменский, А. Раскин, С. Швецов для нее писали.

Бор. Ефимов, И. Семенов, Е. Щеглов, Ю. Федоров, И. Игин — рисовали.

Работали не щадя себя и тем более «клиентов».