Остров мертвых

В миле от меня лежал Остров мертвых, такой же, как и прежде, — пустынный и зловещий, как тень без фигуры. Я наклонился и попробовал воду пальцем. Она была горячей, почти кипящей. Далеко на востоке зажегся новый огонь на конической вершине: из озера вставал еще один вулкан.

— Я высадился на берег в полумиле отсюда, — сообщил мне Грин-Грин.

Я кивнул в ответ, продолжая наблюдение. В тот утренний час Остров мертвых напоминал мне картинку из рекламного проспекта. С южной стороны, то есть с той, на которую я смотрел, вдоль извилистой бухточки тянулась узкая полоска песка, не более двухсот футов в ширину. За ней начиналась скала с триадой естественных уступов, зигзагом уходящих к остроконечному пику.

— Как вы думаете, где он сейчас? — спросил я.

— В замке. Примерно посередине скалы, на полпути наверх. У меня там была своя лаборатория. Я под нее расчистил несколько пещер, — ответил Грин-Грин.

Атаковать остров с тыла было почти безумием, так как по всему его периметру, кроме южного побережья, в воду уходили отвесные, голые скалы.

Почти безумием, но…

Ни Грин-Грин, ни Шендон наверняка не имели понятия, что остров можно взять с севера, взобравшись по скале. Проектируя горный массив, я нарочно сделал так, чтобы с виду он казался неприступным, но в действительности дела мои обстояли не так уж плохо. Я всегда оставляю себе путь для отступления: неплохо иметь запасной выход. Поэтому я продумал архитектуру острова заранее. Выбрав такой маршрут, мне предстояло влезть по гранитной скале и спуститься с ее вершины к замку, где засел Шендон.

Утвердившись в своем намерении, я решил ничего не говорить Грин-Грину до последней минуты. Во-первых, он был телепатом, а во-вторых, рассказывая мне байки про свою несчастную судьбу, он мог просто морочить мне голову. Они с Шендоном вполне могли договориться, вступив в дистанционный контакт, и обвести меня вокруг пальца. Да и Шендон вряд ли был нужен Грин-Грину, как таковой, — он вполне мог приплести его для красного словца. Я не верил пейанину ни на грош, — так говорили в старые времена, когда в обращении еще были медные монеты.

— Ну, пошли, — позвал я его, бросив окурок в помойную яму, которую сделали из моего озера. — Покажите мне, где вы спрятали лодку.

Мы двинулись влево по прибрежной полосе, к тому месту, где когда-то высадился Грин-Грин, но лодки не нашли.

— Вы точно уверены, что оставили ее здесь?

— Да.

— Где же ваша посудина, черт побери?

— Наверно, отвязалась при землетрясении, и ее унесло.

— Вы можете доплыть до острова?

— Да.

— А как же больное плечо?

— Я — пейанин, — с гордостью заявил он, и это означало, что даже прошитый пулями насквозь он сможет переплыть хоть Ла-Манш, причем туда и обратно, без отдыха.

Я нарочно задал ему последний вопрос, чтобы поддразнить его.

— Нам не доплыть до острова, — вдруг сказал он.

— Почему же?

— Из вулкана в озеро изливаются горячие потоки лавы. Вода почти кипит.

— Тогда мы построим плот, — сообразил я. — Пока я буду валить деревья, вы поищете что-нибудь подходящее, чем связать стволы.

— А что именно? — спросил он.

— Вы же сами портили этот лес, — ответил я. — Значит, не хуже меня знаете, что здесь растет. Впрочем, где-то неподалеку я видел лианы. Они крепкие, нам вполне сгодятся.

— У них стебли колючие. Голыми руками не разорвать, — заканючил Грин-Грин. — Дайте мне ваш нож.

Я поколебался несколько секунд.

— Так и быть, держите.

— Волны будут захлестывать плот. Мы сваримся, — предупредил Грин-Грин.

— Не каркайте. Воду можно остудить.

— Каким образом?

— Вызвать дождь.

— А как же вулканы?

— Посмотрим.

Он кивнул, недовольно передернув плечами, и отправился срезать лианы. Я, беспрерывно оглядываясь, валил деревья и сдирал со стволов кору, следя, чтобы срез в диаметре был не более шести дюймов, а длина бревна — десять футов.

Вскоре, благодаря моим усилиям, пошел дождь, обложной и промозглый.

Несколько часов подряд с неба, как из решета, на землю сыпалась мелкая морось. Капли барабанили по воде, и от них на поверхности озера пучились пузыри; меж береговых кустов вились мутные ручейки, отдающие нечистотами.

Выточив из дерева два широких весла и срезав пару длинных шестов, я стал поджидать Грин-Грина с добычей, чтобы как следует связать бревна для плота, но так и не дождался. Внезапно земля разверзлась передо мной, и из расщелины хлынула огненная река, пламенеющая, как заходящее солнце. Меня оглушило ударной волной. Все озеро вздыбилось, и вода стеной двинулась на меня. Но это были еще игрушки… Я бросился бежать и мгновенно взобрался на верхушку самого высокого дерева. Волна добралась до корней, но не поднялась выше фута. За последующие двадцать минут меня едва не накрыли с головой три таких волны; затем воды медленно начали отступать, обволакивая густым илом и грязью свежеоструганные весла и бревна для плота.

Я просто взбесился. Я и раньше понимал, что мой дождь не сможет погасить его чертовы вулканы, но теперь опасность усугублялась.

Меня заколотило от ярости, когда я увидел, что вся моя работа пошла насмарку.

Я грязно выругался.