Острые грани

А дальше, подождав пять минут и поняв, что дверь вот-вот развалится на куски, я уничтожил ее сам, выпустив огромный черный файербол и даже немного расширив этим проход. Парочка умертвий при этом также неосторожно сгорела без следа.

А потом я метал и метал шары Лунного пламени в образовавшуюся на месте входа дыру. Твари лезли и лезли нескончаемым потоком. Сколько их было? Я даже не пытался считать. Может, пятьдесят, может, больше. С крыши, примостившись где-то на козырьке, огневую поддержку оказывал Коршик. На Киру и Зоккуара, попытавшихся в начале боя сунуться к скелетам со своими железками, я просто зарычал, донося до них таким образом мысль, что так они только мне помешают, оказавшись на линии огня.

– Если я устану – тут же вам сообщу! – крикнул я.

Но я не устал. Ну, не очень. Твари кончились быстрее, чем мои силы. Не знаю, сколько по максимуму я смог бы продержаться – сила Призрачного мира была к моим услугам, – но вот собственные возможности организма по ее использованию все-таки были ограничены.

А потом мы так и сидели в черной закопченной бане, привалившись друг к другу спинами, и пытались прийти в себя, все еще настороженно поглядывая в сторону улицы. Я сам не заметил, как задремал. В какой-то момент показалось, что моя голова удобно устроилась на чьих-то коленях. Но я посчитал это сном и провалился в темноту.

Разбудил меня яркий солнечный луч, пробежавший по закрытым векам и требующий вставать и встречать утро. Я приоткрыл один глаз, увидел спящую на лавке Амаранту и заглянувшего в дверной проем Зоккуара. Перевернулся на другой бок и закрыл глаза. Кажется, все было в порядке, и я снова погрузился в сон. Никаких коленей под головой, конечно, не было.

Грань 22

О хитроумной наивности, закончившихся дорогах и городских переполохах

Весь следующий день мы провели в дороге. Идти пришлось пешком – то, что осталось от наших лошадей, утром мы обнаружили чуть в стороне от деревни, далеко ускакать они не успели. Глупо было бы полагать, что животные сумеют спастись от творений некроманта.

Зато к обеду мы повстречали первых на нашем пути людей – навстречу нам двигался торговый обоз, направлявшийся к границам Сузудского союза. У них-то мы и выяснили, что от этой самой границы ушли пока недалеко, но что уже к вечеру сможем добраться до ближайшего города – Пилориса. Как уверил нас один из охранников обоза, город этот достаточно большой и имеет свое отделение Башни. А значит, уже завтра, преодолев череду порталов, мы наконец окажемся в Лорелее.

Днем, на привале, когда лори ферр отлучилась к протекавшему в нескольких саженях ручью и оказалась от нас в зоне видимости, но не слышимости, Амаранта, бросив задумчивый взгляд на играющего с Коршиком Зоккуара, осторожно придвинулась ко мне.

– Мы вчера должны были поговорить, – неуверенно начала девушка, и, увидев, что я вспомнил, о чем речь, продолжала: – Не знаю, вдруг больше не представится шанса. В общем, я должна признаться… Ты должен знать…

Мара запнулась, но я молчал и, не перебивая, выжидательно смотрел на девушку. Что же такого интересного она мне скажет? В чем так боится признаться? При всем желании я уже не мог подозревать ученицу черных в чем-то ужасном. В течение этих нескольких дней я видел вполне вменяемого человека, а не безумную поклонницу черной богини, какой, например, была жрица Лойс. Я видел просто отчаянную и отчаявшуюся девушку, почти ребенка, у которой отняли единственного близкого, любимого человека, шантажируют его жизнью возлюбленной, заставляя совершить ужасные вещи, и которому самому сейчас грозит нешуточная опасность. А храбрая малышка Амаранта ставит на кон все, чтобы предотвратить злодеяние. Как ей, наверное, тяжело сейчас знать, что прошлая жизнь теперь потеряна навсегда, а что ждет в новой, известно лишь богам.

– Это я делала зелье личины для черных магов, – решившись, наконец, выпалила девушка. – И для Шона тоже.

И, разом побледнев, уставилась на меня совершенно круглыми от ужаса глазами. Судя по ее реакции, предполагается, наверное, что за такое признание человека надо как минимум убить на месте или подвергнуть долгим и мучительным пыткам. Во всяком случае, смотрела на меня Мара сейчас так, как будто ждала с моей стороны именно этого.

– Честно – я ничего не понял, – как можно дружелюбнее улыбнулся я и развел руками. – Может, расскажешь подробнее – что за личины такие? Что-то я такое вроде читал, но напомни, пожалуйста.

– Да, сейчас. Только, пока не забыла… Не знаю, важно ли это? Может, это помогло бы его найти. В общем, когда Шона на это задание посылали, он сказал, что имя того человека, которого он должен изображать, очень похоже на его собственное. Еще посмеялся тогда, что привыкнуть легко будет.