Острые края

У первой была длинная темная коса, переплетенная золотым шнурком, и старые глаза на молодом лице. У второй – большой ожог через всю щеку и часть скальпа, и не хватало одного уха. Третья, рыжая, коротко подстриженная, хитро прищурившись, оглядела Шев с головы до пят.

– Ты очень… сырая, – сказала она.

Шева сглотнула.

– Это север. Здесь все малость сыровато.

– Распроклятый север. – Та, что со шрамом, сплюнула. – Нигде ни одной лошади не сыщешь.

– Ни за любовь, ни за деньги, – пропела рыжая, – а уж я, можешь не сомневаться, испробовала и то и другое.

– Вероятно, какая-то война, – сказала темноволосая.

– Это север. Здесь постоянно воюют.

Из-за валуна, затягивая ремень и тяжело вздыхая, выбрался Жужело.

– Весьма уничижительная характеристика нашего образа жизни, однако вынужден сознаться, что не могу отрицать ее справедливости. – Он поднял Меч мечей на плечо и остановился рядом с Шев.

– Ты отнюдь не так остроумен, каким кажешься себе, – сказала обожженная.

– На деле, – заметила Шев, – мало кто из нас соответствует собственному представлению о собственном остроумии.

Из-за валуна вышла Джавра, и пришелицы явно занервничали. Ухмылки сменились хмурыми взглядами. Руки поползли к оружию. Шев чувствовала, что сейчас как пить дать случится еще одна стычка, и изо всей силы цеплялась за совершенно не подходящий к ситуации нож. Ведь сколько ей приходилось драться – можно было, пожалуй, научиться орудовать мечом. Или, может быть, копьем. С копьем она могла бы казаться выше ростом. Но в таком случае придется постоянно таскать с собою эту дуру. Тогда, возможно, что-нибудь на цепи, что можно свернуть в маленький комочек?..

– Джавра, – сказала та, что с косой.

– Да. – Джавра окинула женщин своим особым взглядом бойца. Тем небрежным взглядом, который, казалось, говорил, что она за мгновение полностью оценила их и увиденное не произвело на нее впечатления.

– Ты, значит, здесь.

– Где мне еще быть, кроме как там, где я нахожусь?

Темноволосая женщина вздернула острый подбородок.

– Почему бы тебе не представить нас всех?

– Слишком уж много хлопот для встречи, которая закончится, не успев толком начаться.

– Окажи мне любезность.

Джавра вздохнула.

– Это Гольин, Четвертая из Пятнадцати. Некогда была моей доброй подругой.

– Мне хотелось бы думать, что я все еще остаюсь твоей доброй подругой.

Шев фыркнула.

– Стала бы добрая подруга гоняться за доброй подругой по всему Земному кругу? – И добавила шепотом: – Не говоря уже о партнере ее доброй подруги.

Глаза Гольин остановились на Шев, и в них определенно читалась печаль.

– Если добрая подруга принесла присягу… В спокойные времена она, может быть, стала бы сетовать на несовершенство мира, простирать руки к небу и просить Богиню наставить ее на путь истинный, но… – Она тяжело вздохнула. – Ей приходится выполнять свои обязанности. Джавра, ты ведь должна была понимать, что рано или поздно мы тебя поймаем.

Джавра пожала плечами; сухожилия выразительно натянулись.

– Поймать меня всегда было нетрудно. А вот когда ты меня поймаешь, у тебя начнутся проблемы. Она кивнула на женщину с изуродованным лицом, которая медленно, бесшумно, осторожно пробиралась по краю пропасти справа. – Это Ахума, Одиннадцатая из Пятнадцати. Шрам все еще беспокоит?

– Я мажу его смягчающим лосьоном, – ответила Ахума и добавила, скривив губу. – И теперь я Девятая.

– Скоро станешь никакой. – Джавра, вскинув бровь, взглянула на рыжую, которая кралась слева. – А эту я не знаю.

– Я Сарабина Шин, Четырнадцатая из Пятнадцати, и меня называют…

– Совершенно не важно, как тебя кто-то называет, перебила ее Джавра. – Я предлагаю вам на выбор те же два варианта, что и Ханаме, и Бирке, Вейлене, и прочим. Вернитесь к Верховной жрице и скажите ей, что я не буду ничьей рабыней. Никогда не буду. Или же вы увидите мой меч.

Затем Джавра со знакомым уже хрустом суставов пошевелила плечами, расставила ноги чуть шире и подняла в левой руке сверток, имевший отдаленное сходство с мечом.

Гольин звучно втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

– Джавра, ты всегда была склонна к чрезмерному драматизму. Нам вовсе не хочется тебя убивать, так что лучше бы ты добром пошла с нами.

Жужело негромко то ли хохотнул, то ли фыркнул.

– Готов поклясться, что здесь только что уже состоялась одна точно такая же беседа.

– Именно так, – согласилась Джавра, – и эта беседа закончится точно так же.

– Эта женщина – убийца, клятвопреступница и беглянка, – сказала Гольин.

– Пф-ф! – Жужело пожал плечами. – Мы все такие…

– Мужик, тебе-то вовсе незачем погибать здесь, – сказала Сарабина Шин, тоже принимая боевую стойку.

Жужело снова пожал плечами.

– Что здесь умирать, что в другом месте – все едино. К тому же эти дамы помогли мне выбраться из неприятной ситуации. – Он указал навершием рукояти меча на шесть трупов, разбросанных по грязи. – А мой друг Кернден Зобатый всегда говорит, что только невоспитанные люди не отвечают услугой на услугу.