Острые края

– В нынешней ситуации ты можешь нарваться на неприятности иного рода, – сказала безухая, вытаскивая меч. Клинок белого металла отливал морозным блеском и словно курился дымком очень неестественным и пугающим образом.

Жужело лишь улыбнулся и размашистым движением снял с плеча свой огромный меч.

– У меня для каждого случая найдется особый напев.

Другие две женщины тоже обнажили мечи. Кривой клинок Гольин был сделан, казалось, из черной тени, которая изгибалась и извивалась так, что трудно было определить его истинную форму. Сарабина Шин улыбнулась Шев и подняла свой меч, длинный, тонкий и светящийся, как будто его только что достали из кузнечного горна. Шев ненавидела мечи, особенно те, которые были обращены против нее, но ей редко доводилось видеть более неприятное на вид оружие, чем это.

Она вскинула руку, в которой не было ножа.

– Девочки, прошу вас. – Она никогда не стеснялась просить. – Умоляю вас! В этом же нет ничего хорошего. Если мы затеем драку, кто-нибудь обязательно погибнет. И потеряет все. А победители останутся с тем же, с чем и сейчас.

– Хорошенькая штучка, – сказала безухая.

Шев заправила за ухо выбившуюся прядку окровавленных волос.

– Ну, это очень мило…

– Но слишком болтливая, – перебила ее Гольин. – Убейте их.

Шев метнула нож. Сарабина Шин взмахнула мечом – нож, со звоном рассекая воздух, улетел куда-то в туман – и, громко закричав, ринулась вперед.

Шев перекатывалась по земле, уклонялась, подпрыгивала, приседала, уворачивалась, а тлеющее лезвие рассекало воздух вокруг нее, и она кожей ощущала его жар. Она падала куда эффектнее, чем ей это удавалось во время поездок с бродячим цирком, и то видела краем глаза вспышки меча Джавры, сражавшейся с Гольин, то слышала лязганье ударов, которыми обменивались Жужело и Ахума.

Шев метнула все имевшиеся у нее ножи – их было, кажется, шесть, – а когда ножи кончились, принялась хватать все, что попадалось под руку, благо после предыдущей схватки всякого оружия, доспехов и снаряжения здесь валялось более чем достаточно.

Сарабина Шин успешно уклонилась от поспешно брошенной булавы, затем топора, затем разрубила пополам флягу с водой, взметнув шипящее облако пара, потом презрительно зашипела сама, переступив через неуклюже летевший сапог.

Относительно удачно Шев бросила только расколотый шлем одного из северян, который угодил в лоб рыжей и даже оставил царапину, но также и усугубил ее стремление разделаться с Шев.

Под конец она схватила упавшее седло и прикрывалась им, как щитом, отчаянно парируя удары, а ее противница, рыча, отрубала от этого щита один за другим дымящиеся куски, и он становился все меньше и меньше, и в конце концов Сарабина разрубила остаток на две части, с кулак величиной каждая, которые тут же вспыхнули, схватила Шев за грудки, и с невероятной силой дернула ее на себя, и махнула перед лицом дымящимся лезвием.

– Побегала – и хватит! – буркнула она сквозь сжатые зубы и отвела меч назад для колющего удара.

Шев зажмурилась, вторично за один день проникнувшись надеждой, что даже в этом безвыходном положении ей повезет и она снова въедет на чужом горбу в рай, причем, конечно, в переносном смысле.

– Руки прочь от моего партнера! – прогремел разъяренный вопль Джавры.

Шев даже сквозь плотно сжатые веки увидела слепящую вспышку и, задохнувшись, дернулась назад. Послышалось шипение, и что-то горячее мягко прикоснулось к ее лицу. Потом рука, стискивавшая ее рубашку, разжалась, и что-то тяжело упало на землю.

– Да, это что-то, – сказал Жужело.

Шев чуть-чуть приоткрыла один глаз и сквозь пелену, застлавшую ее зрение после взмаха меча Джавры, посмотрела на себя. Прямо под ногами у нее лежало обезглавленное тело Сарабины Шин.

– Боже, – проскулила она, застыв от ужаса; вся одежда пропитана кровью, кровь течет по волосам, во рту, в глазах, в носу полно крови. Снова. – О боже.

– Ищи во всем светлую сторону, – сказала Джавра, уже вложившая свой меч в ножны, похожие на связку мусора. – По крайней мере, это не…

– Плевала я на светлую сторону! – заорала Шев. – И на этот поганый север, и на вас, сумасшедших болванов, озабоченных только на передок!

Жужело пожал плечами.

– Ты ничего нового не открыла: все знают, что я сумасшедший. Меня и называют Крекнутым, потому что в башке у меня что-то крекнуто, и это чистый факт. – Он ткнул носком сапога труп Ахумы, лежавший рядом с ним лицом вниз в луже крови. – Однако даже я склонен считать, что эти рыцарши Серебряного ордена…

– Золотого, – поправила Джавра.

– Как бы они себя ни называли, они явно не были намерены успокоиться, пока не поймают тебя.

Джавра кивнула и обвела взглядом мертвых агентов короля северян.

– Ты прав. Не раньше чем Бетод перестанет гоняться за тобой.

– У меня нет никаких неотложных дел, – сказал Жужело. – Так что мы могли помочь друг другу разобраться с нашими врагами, ты не находишь?

– Два меча лучше одного. – Джавра с задумчивым видом поднесла к губам кончик указательного пальца. – И мы могли бы еще немного потрахаться.

– Я тоже подумал об этом, – с усмешкой ответил Жужело. – Дело только-только пошло на лад…