От альфы до омеги (СИ)

— Так. Окончательный, — ее губы стали тонкими, как нитки. — Больше мне для вас убирать не надо. Плюс надбавка за генеральную уборку. Итого десять галиев.

Рикгард наконец-то застегнул брюки и хотел спросить, отчего уборка генеральная — он ведь ее не заказывал — а потом все понял.

Его выставляют. Все-таки выставляют. Значит, он был прав.

Но неужели все случится так быстро? Ему даже ничего не сказали. Не удосужились предупредить. Дать хоть неделю или две... Или его просто выселят в конуру поменьше? Переведут в другой отдел и посадят за бумаги? Ведь не могут его вышвырнуть вот так вот запросто! Все-таки четырнадцать звезд и двадцать лет успешной работы...

Но никаких бумаг он не потерпит. Разве для этого он отдал все последние годы отделу Ликвидации?

Горничная приступила к уборке без лишних слов, а он, наскоро ополоснувшись ледяной водой, пулей вылетел вон. Только сейчас он кое-что понял.

Девчонка так и не кивнула, не пообещала уйти. Да она же и не собиралась! Что-то промелькнуло вчера в ее глазах, эта омега что-то задумала, но ввязываться в историю, зазывать в свой новый дом полицию, людей из Особых Назначений или синтетического Центра, Рикгарду совершенно не улыбалось. Еще вчера он думал, что нашел себе запасной аэродром. Сегодня утром оказалось, что он не запасной, а единственный. Но беглые омеги в убогий интерьер его нового жилища не вписываются. Никак.

Он должен сейчас же ее прогнать. С его-то черной меткой только и не хватало, что разборок с полицией.

Как он и думал, девчонка не исчезла. Зато и от стариковского бардака не осталось следа. Омега вышла к нему навстречу, робко улыбаясь, а Рикгард только шумно выдохнул. Приглаженная комнатушка раздалась в стороны, посветлела и преобразилась. Вчера мансарда поражала вонью и запустением, сегодня она напоминала человеческое жилье. Паутина и плесень исчезли, не осталось и следа мерзкого запаха старости, который так выводил из себя Рикгарда. Девчонка выскребла пол, отмыла посуду, привела в порядок развороченный шкаф и даже каким-то неведомым образом отчистила старый матрас.

— Ты зачем тут хозяйничала? — только и спросил он.

Девица сбросила улыбку и опустила взгляд.

— Я хотела сделать вам приятное. Вам не очень здесь нравилось, вот я и решила...

— Ты кто такая, чтобы решать, что нужно в моем доме, а что нет? — внезапно разъярился Рикгард. — Кто тебе сказал, что мне нравится, а что не нравится?

Она осталась. Как он и думал. Вообразила, что пара взмахов метлой что-то изменят. Увязалась за ним, как собачонка, и теперь втирается в доверие, как будто на него могут подействовать эти дешевенькие приемы десятилетнего ребенка! Какое право она имела копаться в его вещах — теперь-то они принадлежат ему! — и перекладывать весь этот хлам так, как ей взбредет в голову? И ведь не только вещах… Она покопалась в его мыслях. Но самое главное даже не в этом.

Не хватало в его жизни полиции. Она ведь приведет к нему весь Сенат, весь Эмпориум! Черная метка есть черная метка — грош цена его слову. Всю жизнь он пытался стереть это незаслуженное пятно, и вот теперь — эта девчонка... Его могут обвинить в чем угодно. Его уже можно обвинять. Он ее укрыл. Всего на одну ночь, но он ее спрятал. И она ведь даже не человек. Разработка самого Сената! Покрытая тенью секретности, дорогостоящая и очень, очень ценная биотехника. А может, отключить ее и продать на черном рынке по баснословной цене?

Рикгард мотнул головой. От некоторых собственных мыслей его кидало в дрожь. Какой еще черный рынок?..

— Я сказал: одна ночь. Чтобы наутро тебя не было, — прошипел он.

Девчонка молчала.

Чертова синтетическая машина. Это ведь просто алгоритмы. А ведь вчера происходящее казалось ему чуть ли не забавным…

— Уходи. Сейчас же, — приказал он.

Девица подняла на него взгляд, полный мольбы.

— И не вздумай тренировать эти свои штучки на мне! — воскликнул он. — Я прекрасно знаю, из чего ты сделана!

— Вы могли бы просто поблагодарить, — произнесла она тихо.

Боком протиснувшись к двери, она неловко подняла глаза и пробормотала:

— Простите, что заставила вас злиться.

Рикгард хотел было бросить еще пару колких словечек, но дверь уже закрылась. Не встретив достойного отпора, он как-то сдулся, недоуменно замолчал. Почему она так просто ушла? Не стала отпираться, уговаривать? Она как будто смутилась, испугалась, не захотела спорить и просто улизнула. Возможно, все это время она чувствовала в округе присутствие роботов, и покинуть квартиру не могла. А может, она просто хотела попрощаться.

И к чему этой железяке такие сентиментальности? Поблагодарить...

Рикгард фыркнул и пнул вычищенный матрас.

Потом огляделся по сторонам и пожал плечами. Мебель стоило выкинуть на свалку, да и все эти мелочи вроде посуды или дряхлых тканевых жалюзи, втиснутых под потолок рваным рулоном — тоже. И неужели он собрался жить здесь?

— Где моя ключ-карта от ангара?