От альфы до омеги (СИ)

— Сказала, я понял, — угрюмо бросил он. — Ее любимая уловка. Знаешь, почему у нас дома не приняты гости? — он поднял на нее взгляд, и Ирис невольно отступила. В нем плескалась ярость. — Потому что так хочет она. Они с отцом придумали для меня идеальный план, а гости в него не вписываются. Ну а сойдешь за психа — и разбегутся все.

— Ты же и сам сказал — хочешь достичь высот. Твои же слова, нет? — напомнила Ирис со вздохом. Стоило бы еще показательно зевнуть, но Тит не смотрел.

— Это их слова. Матери и отца, — выдавил мальчишка, угрюмо уткнувшись взглядом в покрывало. Его палец безотчетно чертил узоры. — Они за меня все решили.

— Тебе это не нравится? Скажи им.

Тит фыркнул, наконец-то поднял глаза на Ирис и тут же потупился, будто только сейчас осознал, что в комнате вместе с ним девушка, и притом красивая — так ведь сказала Лидия.

— Как будто они меня послушают, — бросил он. — Ладно, ты ведь хотела отдохнуть, — он поднялся и воровато глянул на Ирис. — Хорошее платье.

Он вышел быстро, и щеки его снова пунцовели. Что за странный мальчишка? Такой робкий, вроде бы наивный — а потом вдруг тупая, отрешенная угрюмость, холодная ярость в голосе... А что, если у него и вправду с психическим равновесием нелады?

Ирис мотнула головой. Какое ей до этого дело, если после диагностики она уйдет? Нужно скорее найти Ликвидатора, а для этого — поискать его по электронным базам. Чем быстрее она разберется со странными ощущениями в собственном теле, тем скорее она приступит к тому, что ее волнует по-настоящему.

...Волнует?..

Глава 22. Ирис. Шепот, тени и Дарий

Очнулась она резко. Вскочила на постели, сбив на пол подушку, и уставилась в окно. Небо уже потемнело, загорались первые бледные звезды. Перед глазами все еще бежали цифры: диагностику что-то прервало, и результаты отображались неполные. Уровень каких-то показателей критически возрос, но что именно это были за показатели, Ирис определить не могла. Она помотала головой, крепко-накрепко зажмурившись, будто могла вытряхнуть из процессора ответ, но это не помогло. Прогресс откатился до нуля, и данные пропали.

Ирис спустила ноги с кровати и прислушалась: внизу что-то происходило. Электронные часы на прикроватном столике показывали девятый час. Диагностика затянулась, и проспала она слишком долго.

Со ступенек на площадку второго этажа лился яркий свет. Снизу доносились голоса, приглушенный стук шагов, опять голоса и снова шаги. Ирис подобралась поближе и повысила чувствительность слухового модуля — так можно было хоть что-то разобрать.

— ...если это так, — зазвучал мужской голос, — то ее история, конечно, выдумка. Только прогонять ее все равно нельзя.

— Но почему? — глухо отозвался голос Лидии.

— Нельзя выпускать ее из виду. Но надолго она здесь не останется.

Ирис насторожилась и присела поближе к ступенькам. Теперь она могла рассмотреть краешек дивана и черно-белый плед, свесившийся со спинки. Мелькали тени, но говоривших видно не было. Из-за ковра шаги звучали глухо, ботинки шуршали по ворсу.

— Если я отправлю запрос сейчас, сотрудник приедет завтра к вечеру, — продолжил мужской голос.

— То есть, сутки, — в голосе Лидии зазвенело недовольство.

— Мне тоже это не нравится. Но приюты переполнены. Пока обработают заявку, пока подыщут место... Возможно, кого-то придется подвинуть.

Ирис отшатнулась. Значит, вот о чем Лидия собиралась говорить с мужем. Приют. Очередной Центр. Новые правила, новые тюремщики. Но почему они говорят, что ее нельзя отпускать?

— Но ты же можешь попросить убедительно? — продолжала Лидия.

— Конечно, — отвечал мужчина.

— Тогда пошлем запрос сейчас же.

Ирис отступила. Значит, откладывать больше нельзя. Она и так проспала слишком долго. Нужно бежать, и притом как можно скорее. У нее есть собственные планы, и приют в эти планы не вписываются никак. И нечего больше думать о «простой человеческой жизни», галиях, еде и крове. Сейчас не до того. Она должна найти Ликвидатора и все ему рассказать.

Но стоило ей метнуться назад, в гостевую спальню, как из-за угла, из другой комнаты, прямо на нее выскочил Тит.

— Что случилось? — насторожился он. — Я не слышал, как ты встала... Вот, кстати. — Тит протянул ей карту. — Уже давно готова.

После диагностики Ирис все еще чувствовала легкую слабость: системы восстанавливались не сразу.

— Очень вовремя, — она попыталась улыбнуться. — Спасибо. Это очень...

Нужное слово никак не шло на ум, а реакции благодарности спутались. С одной стороны, Тит сделал ей одолжение: никто не заставлял его помогать незнакомой девчонке. С другой стороны, Ирис не терпелось поскорее уйти: странное подозрение подтачивало ее слабым сигналом тревоги. Этот мальчишка все смотрел на нее этим восхищенным, непонятным взглядом, и Ирис начинало казаться, что он совсем не хочет ее отпускать и найдет тысячу предлогов потащиться за ней следом или удержать в этом доме. Может, и не стоило соглашаться на его помощь, но он выглядел таким смущенным, дружелюбным и готовым на все, что сигналы тревоги в эту картину совсем не вписывались.