От альфы до омеги (СИ)

— А почему так строго? — не поняла Ирис. — А как же гости, например?

— Гости у нас не предусмотрены, — Тит чуть втянул голову. — А строго потому, что так положено.

— Положено?

— Так правильно.

Ирис поежилась. Она только-только избавилась от правил...

— Тит, почему ты не предложил гостье вымыть руки?

Мать Тита не вошла в кухню — она тихо, почти незаметно вплыла, прошелестев платьем. Темно-серый воротничок плотно облегал ее тонкую шею, мертвенно-бледная, будто пергаментная кожа казалась почти прозрачной, скулы — болезненно очерченными, а запавшие глаза — слишком черными. Мать Тита была не здорова, Ирис поняла это сразу. Но несмотря на изможденный вид, эта женщина смотрела на гостью холодно, свысока.

— Боги-праотцы, — она поджала и без того тонкие губы. — Так значит, правду он говорил о неприятностях. Пойдем-ка со мной. А ты, Тит, завари чай.

Она протянула руку Ирис. Та неохотно двинулась ей навстречу, но ладонь не подала. Не хотелось касаться этих узких, костлявых пальцев — в жесте не было и капли дружелюбия.

— Меня зовут Лидия. Поднимемся наверх, умоешься и переоденешься.

Лидия убрала руку и отвернулась.

Ванная была выложена светло-желтым камнем и сверкала зеркальными отблесками. Свет лился здесь отовсюду: из окон, проделанных в скошенном потолке, из крошечных слуховых отверстий, пробуравленных над гигантской ванной, скорее похожей на бассейн, и из зеркал, убранных в узорчатые металлические рамы. Лидия сразу подвела Ирис к раковине и сложила на ее краешке душистое мыло и розовое полотенце.

— Жду тебя в гардеробной, первая дверь слева, подберем тебе новое платье, — кинула Лидия.

Ни вопрос, ни предложение. Эта немолодая уже, властная женщина привыкла к подчинению окружающих, и недуг свой она, наверное, тоже воспринимала как досадную помеху, недостойную внимания.

Ирис скривилась, не успев одернуть систему имитации. С другой стороны, зачем притворяться перед этой женщиной? К вечеру Ирис здесь уже не будет. Все, что ей нужно — это отдохнуть и провести диагностику. Потом она отыщет место, где сможет подключиться к большой базе данных и отыщет Ликвидатора. Через домашние электронные сети выйти на нее никак не удавалось. А тот самый способ, который она использовала в будущем, в квартале Сифов, не работал: ничего похожего на его запах она в округе не почувстствовала.

Лидия вышла, не оглянувшись. Дверь тихо затворилась.

Ирис вздохнула и, опершись о раковину, взглянула на собственное отражение в зеркале. Через скошенное окошко на каменный пол падало солнечное пятно, в воздухе плясали пылинки.

Выглядела Ирис отвратительно: растрепанные волосы, пятна грязи на лице, мятое, изорванное платье, нитки у воротника — там, где она отодрала ярлычок с гербом Сената. Неудивительно, что Тит за ней потащился. За таким хаосом непременно скрывается что-то любопытное. А что может быть интереснее бездомной бродяжки для чистенького мальчишки-аккуратиста, которого, судя по всему, воспитали по цифрам и линейке?

Натерев ладони пахучим мылом, Ирис кое-как соскоблила грязь с лица, рук, локтей и даже коленок. Промокнув кожу полотенцем, она сморщилась: на мягкой светлой ткани остались пятна. Оставив безнадежно испорченное полотенце на раковине, она пригладила волосы и выглянула из ванной.

— Куда лучше, — сдержанно похвалила ее Лидия.

Гардеробная оказалась очередным светлым залом. Рядами тянулись вешалки почти одинаковых платьев и полки с обувью одного фасона. Под ногами шуршал ковер, и Ирис украдкой скинула грязную туфлю, чтобы зарыться пальцами в длинный ворс.

— Слишком худая, — уже знакомо поджала губы Лидия, снимая с вешалки то одно платье, то другое. — Вот, попробуй это. Оно довольно старое, так что бери без возражений.

Вот спасибо.

Мягкая бледно-желтая ткань струилась между пальцев.

— Что это? — удивилась Ирис.

— Шелк, конечно, — фыркнула Лидия. — Никогда не видела?

Ирис вовремя сдержалась и не кивнула. Лучше молчать. Конечно, не видела! В четырнадцатом году за такой отрез ткани можно и передраться. С другой стороны, и сейчас такие вещи, скорее всего, не слишком распространены, зато ужасно дороги.

— Сними туфли, — Лидия протянула руку. — Я посмотрю размер. И выкину.

Ирис не возражала. Ее матерчатые туфельки предназначались для прогулок по коридорам Центра, никак не для спринтов по грязноватому Эмпориуму.

Смотреть на Лидию она избегала. Бледное лицо этой женщины так отличалось от румяных лиц, которые Ирис так привыкла видеть в Центре, то ей становилось не по себе. То и дело подключался сигнал тревоги, и одергивать его Ирис уже порядком надоело.

— Будет немного жать, — предупредила Лидия, выдавая Ирис пару новых туфель в тон к платью. — Но другого размера у меня нет.

Ирис пожала плечами. Она просто отключит тактильные сенсоры, вживленные в кожу стоп.

— Переодевайся, — кивнула Лидия.