От Дубно до Ростова

Как выяснилось, передача нам этих двух армий была вызвана необходимостью вывести их из полуокружения.

2–й механизированный корпус, действовавший из района Христиновка, Умань в северном направлении, и части 18–й армии, сдерживающие противника на линии Копай — Город, Гайсин, Ободовка, образовали обширные ворота для выхода этих армий из окружения.

Но 6–я и 12–я армии не использовали предоставленную им возможность. Сказалось непонимание армейскими штабами обстановки, а также сильная измотанность в многодневных кровопролитных боях стрелковых и артиллерийских полков, их разобщенность, потеря оперативной связи с вышестоящими штабами»[524].

В этих нескольких абзацах, которые посвящены 6–й и 12–й армиям, нет ни слова правды. 18–я армия к моменту передачи армий И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделина уже потеряла локтевую связь с 12–й армией, и именно с этого направления прорвался XXXXIX горно-стрелковый корпус 17 армии, замкнувший кольцо окружения. На выходе из «ворот», образованных разгранлинией между 18–й армией с юга и позициями 2–й механизированного корпуса с севера, две армии на рубеже реки Синюха ждали танкисты Людвига Крювеля и эсэсовцы Зеппа Дитриха. Более того, в первый день командования 6–й и 12–й армиями И. В. Тюленев своим приказом попытался вывести корпус Ю. В. Новосельского в резерв, и прикрывать «ворота» для отхода 6–й и 12–й армий он номинально не мог. Только сложная обстановка не позволила вывести корпус из боя и тем самым полностью обрушить систему обороны двух армий. Вместо «ворот» на юго-восток командующий Южным фронтом назначил 6–й и 12–й армиям направление отхода строго на восток. Решение достаточно осмысленное, но обстановка не позволила его реализовать. Ошибкой было то, что И. В. Тюленев упорствовал в этом решении, когда обстановка кардинально изменилась. За это он получил очередной выговор сверху, на этот раз из штаба Юго-Западного направления:

«3 августа вам было приказано группу Понеделина выводить *в** южном направлении для соединения со Смирновым. Несмотря на это, вы вновь 4.8 распоряжением № 48 требуете *от** Понеделина прорываться на восток, где противник оказывает наиболее упорное сопротивление»[525].

Написать подобное в своих мемуарах И. В. Тюленев мог в 1960 г., когда широкому кругу интересующихся историей войны не были доступны документы армейского и фронтового звена, уличающие бывшего командующего фронтом во лжи.

Нельзя не признать правоту И. В. Сталина, который 12 августа направил командованию Юго-Западного направления телеграмму следующего содержания:

«Комфронта Тюленев оказался несостоятельным. Он не умеет наступать, но не умеет также отводить войска. Он потерял две армии таким способом, каким не теряют даже и полки. Предлагаю Вам выехать немедля к Тюленеву, разобраться лично в обстановке и доложить незамедлительно о плане обороны. *…** Мне кажется, что Тюленев деморализован и не способен руководить фронтом»[526]

.

Внезапно рассыпавшийся, словно карточный домик, фронт, похоже, действительно деморализовал командующего. И. В. Тюленев в Первую мировую войну проявил личную храбрость, был награжден четырьмя Георгиевскими крестами, но командовать фронтом был явно не способен. За Умань он не был немедленно отрешен от должности, но в дальнейшем постов, хотя бы сравнимых с командованием Южного фронта, не занимал. Среди командующих армиями и фронтами были выдающиеся личности, были не хватавшие звезд с неба середнячки, честно выполнявшие свою работу. Но были и люди, не прошедшие самую суровую для военного человека проверку войной.

Оставление 6–й и 12–й армий в составе Юго-Западного фронта со смещением разграничительных линий или без него не изменило бы радикально их судьбу. Скорее всего операция по выводу армий из окружения тяготела бы к востоку и даже северо-востоку, то есть к наиболее плотному и глубокому построению немецких войск. Передача их в состав Южного фронта означала вверение их судьбы слабому полководцу. Достаточно разумным выглядит решение на передачу управления этими армиями на шажок выше, то есть в непосредственное подчинение главкома Юго-Западного направления. Обладая полномочиями на стыке двух фронтов, С. М. Буденный мог оперативно решать вопросы тыла и связи с находящимися на грани окружения армиями. Главком Юго-Западного направления также обладал большими возможностями для маневра резервами в интересах двух армий.