От Дубно до Ростова

Если перераспределение авиасоединений между двумя фронтами нареканий не вызывает, то маневр ВВС внутри Южного фронта отсутствовал. С одной стороны, штаб И. В. Тюленева не выделил в подчинение группы П. Г. Понедедина ни одного авиасоединения взамен убывших из подчинения двух армий 64–й и 44–й авиадивизий. Это искусственным образом давало шанс сконцентрировать ВВС в руках командования фронта. С другой стороны, не было изъятия авиасоединений с пассивных участков фронта. Сохранившиеся авиадивизии оказывались в подчинении командующих 9–й, 18–й и Приморской армий, находившихся не в такой опасной ситуации, как 6–я и 12–я армии. Наблюдался отчетливо видимый дисбаланс между интенсивностью борьбы и концентрацией ВВС на флангах Южного фронта. Менее опасное направление было в большей степени обеспечено авиацией, чем находящийся в критическом положении правый фланг армии.

Если мы посмотрим на действия ВВС Юго-Западного фронта, то увидим, что авиация фронта в период сражения за Умань целеустремленных, сосредоточенных ударов по группировкам противника не производила. В дни, когда группа Швендлера наступала в полосе 64–го стрелкового корпуса (29–31 июля), серьезной авиационной поддержки этот корпус не имел.

Наращивание авиационных ударов по наступающим немецким частям мы наблюдаем только в период сражения за столицу Украины 4 августа, когда начался штурм Киевского УРа, непосредственная поддержка обороны осуществлялась только 15–й авиадивизией. 28–й, 89–й истребительные и 66–й штурмовой авиаполки этой дивизии на 29 июля насчитывали (исправные/неисправные) 10/7 И–16, 5/7 И–153, 1 МиГ–3, 7/6 И–15бис. Дивизия выполнила 61 самолето-вылет, сбросив 1,6 тонны бомб. В последующие дни был осуществлен маневр авиационными соединениями и гарнизон УРа получил поддержку еще одной авиадивизии — 19–й. 33–й и 136–й бомбардировочные авиаполки соединения на 29 июля насчитывали (исправные/неисправные) 1/1 Пе–2, 7/1 СБ, 2/2 Ар–2, 3/1 Як–2. Таким образом были значительно повышены ударные возможности советских ВВС в районе Киева. Вместо нескольких бипланов — штурмовиков защитники города получили поддержку полноценных бомбардировщиков. Киев и штаб фронта в этот момент прикрывала 36–я авиадивизия ПВО, насчитывавшая на 29 июля 80 исправных самолетов, из них 8 МиГ–3.

3, 4, 5 августа немецкая авиация производила массированные налеты на Киев, штаб фронта в Броварах и мосты через Днепр. Очевидцы утверждают, что интенсивность ударов с воздуха по столице Украины в эти дни была беспрецедентной с начала боевых действий.

С войсками 5–й армии взаимодействовала 62–я авиадивизия, насчитывавшая на 29 июля 3 исправных СБ и 7 Су–2.

По итогам боев конца июля С. М. Буденный приказывал:

«Положение на фронте требует максимального напряжения авиации на решающих направлениях.

По сведениям, поступающим от ВВС фронтов, среднесуточное боевое напряжение в последнее время составляет один вылет на самолет, причем большинство из них на прикрытие разных объектов.

Количество сбрасываемых бомб недопустимо мало. Так, по ВВС ЮЗФ 25.7 составило всего 17,5 тонны, а 26.7 только 12,6 тонны при наличии свыше 50 бомбардировщиков и штурмовиков.

Прикажите:

1) Проверить фактическое боевое напряжение в частях ВВС фронтов.

2) Максимально увеличить количество сбрасываемых бомб, не допуская простоя исправных бомбардировщиков и штурмовиков.

3) Шире использовать в качестве штурмовиков с бомбовой нагрузкой самолеты И–153 и И–15 бис»[521].

Действительно, значительную долю самолетов ВВС Красной Армии, действующих в районе Киева, составляли истребители старых типов. Их использование против наступающих немецких войск было вполне целесообразно. Еще по предвоенным взглядам предполагалось до 20 % вылетов истребительной авиации посвящать ударам по наземным целям.

Приказ С. М. Буденного высвечивает также проблему, которая была актуальна в течение всей войны. Одним из приемов, которым люфтваффе компенсировал численный перевес своих противников, была высокая интенсивность использования авиации. Самолеты бомбардировочных и истребительных эскадр делали по нескольку вылетов в день, успевая воздействовать на различные цели. Того же командование, как мы видим, требовало от ВВС РККА. Немецкие ВВС работали на пределе физических возможностей летного состава, но за счет этого успевали везде, создавая иллюзию господства в воздухе. Наши ВВС, напротив, ограничивались чаще всего одним вылетом в день, даже в период крупных операций, таких, как Курская дуга. Это несколько снижало эффект от количественного перевеса.

Обсуждение

25 июля главнокомандующий немецких сухопутных войск Браухич произнес на совещании весьма показательную фразу: «Первый серьезный противник»[522]. За первый месяц войны РККА показала себя сильным игроком, делающим эффективные выпады даже в самой неблагоприятной обстановке.