В этой связи любопытны английские оценки ситуации в России. По оценкам лондонских экспертов, в ближайшие три — пять лет Россия из кризиса не выберется. Такой вывод содержался в докладе, подготовленном для Т. Блэра. В перспективе, после ухода с арены Б. Ельцина, ожидается более равновесное распределение властных функций между президентом, правительством и парламентом. Но главные процессы будут происходить в регионах, которые в постельцинский период предъявят еще большие претензии к федеральному центру.
Поэтому английские специалисты по России рекомендовали своему правительству отыскивать и взращивать «своих людей» и политических лидеров на региональном уровне, приглашать их в Лондон и «работать» с ними.
В числе перспективных политических фигур федерального уровня были названы Ю. Лужков, А. Лебедь, Г. Зюганов, К. Титов и др. Имя В. Путина не называлось скорее по инерции. По мнению англичан, если выборы состоятся досрочно — победит Е. Примаков, а если вовремя — Ю. Лужков, у которого наибольший управленческий опыт, хотя он и меньший демократ, чем Е. Примаков. А. Лебедь отчасти управляем, но его экономическая программа невнятна, команда слаба или ее совсем нет. У Г. Явлинского шансов на президентство, по мнению англичан, не было.
Политические обозреватели выделили некоторые аспекты программного выступления В. Путина в Государственной думе.
Во-первых, отсутствие четкой программы по выводу страны из затянувшегося кризиса. В докладе были обозначены некоторые узловые проблемы социально-экономического плана — долги бюджетникам, АПК, ОПК, поддержка реального сектора экономики и ряд других, но как их намерено решать правительство В. Путина — было совершенно не ясно. Из экономических «нововведений» — только, пожалуй, намерение списать долги оборонных предприятий бюджету, хотя, по мнению некоторых экспертов, это могло привести к дальнейшему росту неплатежей.
Во-вторых, твердо выраженное намерение премьера, причем в качестве главной задачи правительства, обеспечить «честные и справедливые» выборы 1999–2000 годов. Но надзор за соблюдением законности, «честности и чистоты» выборов — функция отнюдь не правительства (ст. 114 Конституции РФ), а ЦИК, региональных избирательных комиссий.
Это «обязательство» В. Путина лишний раз убеждало наблюдателей, что он поставлен во главе правительства в основном для обеспечения выгодных власти результатов парламентских и президентских выборов. В этой связи следовало ожидать, что по отношению к неугодным предвыборным блокам и кандидатам будут применяться в полном объеме все допустимые законодательством формы давления, хотя избирательное их применение уже можно расценивать как нарушение закона. Не исключались и действия, выходящие за рамки закона — тем более что правительство по действующей Конституции, а главное, по сложившемуся положению (преданный президенту и его «семье» премьер и его первые заместители, тщательно подобранный состав кабинета — ни одного «оппозиционера» или «инакомыслящего», кадровая «дубина» и т. п.) фактически подотчетно только президенту.
В-третьих, о борьбе с коррупцией — «забойная» тема всех последних правительств, в том числе Е. Примакова и С. Степашина, — В. Путин не говорил. Речь шла лишь о проникновении преступности в экономику и о разросшемся теневом секторе экономики. Причину В. Путин видел в «слабости государственных институтов», в которых он намерен, как и в других сферах, и в стране целом, навести «дисциплину и порядок». То есть, признавая неэффективность административных методов воздействия на экономику — то же картельное соглашение, заключенное правительством С. Степашина в отношении цен на топливо, — В. Путин в то же время намеревался заняться именно этим.
В-четвертых, путей разрешения общерегионального кризиса на Северном Кавказе, помимо силового, обозначено не было. Максимум, что пообещал премьер, — заняться «искоренением социально-экономических причин терроризма». По мнению аналитиков, такой односторонний подход к многофакторной проблеме Северного Кавказа способен лишь на какое-то время загнать вглубь конфликты в Дагестане и других республиках региона.