От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

В декабре — январе начались бои за столицу Чечни. А сам новый год начался с новогодней бойни. Потом зададут вопрос: «Неужели думали, что взять Грозный так же легко, как бить из танков по беззащитному Белому дому?».[861] «Военная операция — это, по сути, не что иное, как работа федеральных властей над собственными ошибками, исправляемыми с большим опозданием. Причем, желая исправить старые ошибки, их во многом повторяли с нерадивостью отстающих школяров, более того, к ним добавляли новые».[862]

Павел Грачев сообщал по-другому: «С утра 31 декабря был начат ввод войск в г. Грозный. Действия частей по четырем сходящимся направлениям буквально в течение двух суток предопределили успех овладения центральной частью города и перехват инициативы у противника. Промедление оказалось бы не только тактической, но и оперативной ошибкой, могло бы привести к значительно большим потерям».[863]

Уж куда больше. Впрочем, некоторые ошибки Грачев признал, говоря: «В ходе боевых действий сказалось отсутствие опыта ведения совместных действий в таких экстремальных условиях частями и подразделениями ВС РФ, МВД, ФСК и ПВ. Между ними не было достигнуто должного взаимодействия. При ведении операции сказался низкий уровень боевой подготовки частей и подразделений Сухопутных войск, необученность солдат и сержантов действиям в городе».

[864] Очевидно, офицеры и генералы были на высоте. Вот только не понятно, почему они не научили должным образом солдат и сержантов?

Коржаков в беседе с Черномырдиным оценивал ситуацию по иному. По его словам: «Павел Сергеевич должен был 1 января 95-го года, в свой день рождения, пустить себе пулю в лоб или подать в отставку за то, что он сделал нашего президента заложником чеченской войны».[865]

«…Штурм получился какой-то непонятный. К тому времени Грозный в наших умах разросся до размеров Токио или Мехико: почти полмесяца армия выходила на его окраины. По длительности грозненская операция не уступала берлинской, 1945-го. А после «взятия» 2 января выясняется: Дудаева

не взяли, он сидит в Грозном в бункере с боевиками, закрывшись «живым щитом» из раненных и пленных солдат нашей армии. А 3 января даже выступил по Грозненскому ТВ. Что же это за «взятие» такое, обошедшееся в громадные потери?».[866]

Дальнейшие бои во многом концентрировались вокруг президентского дворца. Сам по себе штурм дворца, кроме потерь, давал не много. Всего лишь чувство победы. Наверное, некоторым не давал покоя штурм рейхстага в Берлине. «…Азарт боя уносит все посторонние, второстепенные мысли, оставляя одну, пожалуй, главную: «Взять любой ценой». Любой ценой теперь, после потерь, унижения, нужно взять этот дворец. Разбираться зачем, предстоит потом».[867] Так писал один чекистский генерал. Но генералы, как известно, предпочитают в атаку не ходить, посылая туда солдат.

«31 декабря Степашин связался с Барсуковым и предложил ему подтянуть спецназ к Грозному для работы по локальным объектам. В ответ он услышал брань: «…Элиту, гвардию послать на войну?». Разговаривать больше смысла не было. Группа «Альфа» была отправлена в Москву. А пацаны, безусые и необстрелянные, словно куски живого мяса согласно оперативному плану Генштаба, бросались в пекло».[868]

Штурм дворца превратился в символ, который требовал жертв. Причем, штурм постоянно останавливался, давалось время для переговоров. Это делало еще более бессмысленной и кровопролитной всю операцию по взятию дворца. Российские солдаты своими жизнями расплачивались за политику бестолковых политиков и войну бестолковых генералов. О бессмысленных жертвах среди мирного населения (русского и чеченского) и говорить не стоит.

Кто только не играл в миротворца! «На следующий день после ввода федеральных войск в Чечню Зюганов призвал на заседании Госдумы приостановить военные действия на территории Чеченской Республики и пригласить для участия в переговорах авторитетных лидеров республик Кавказа. Зюганов отметил, что считает необходимым внести в текст действующей российской Конституции поправку, предусматривающую контроль парламента над исполнительной властью, совершающей столь непростительные ошибки. В Санкт-Петербурге Зюганов предложил собственный план урегулирования военного конфликта в Чечне. Он предложил прекратить на два дня боевые действия и сесть за стол переговоров с чеченским парламентом, который вроде бы был готов».[869]

А в это время Черномырдин

встречался с представителями Дудаева. Как будь-то мало последнего предупреждали, как будь-то он способен был стать другим Дудаевым, как будь-то, не предавали тем самым интересы тех чеченцев, которые ориентировались на Москву? О последних Москва, похоже, думала меньше всего. А ведь, это не только не порядочно (слово-то слишком мягкое), но и не разумно.

Надо сказать, что люди в погонах были против переговоров. Степашин{167}, например, резко критиковал такой подход к ведению войны.[870] Но…