От конца до начала (СИ)

Лазарет был как всегда пуст и светел. Шаги гулко отдавались эхом от сцен и в ушах альфы, но пульс все не подскакивал, кровь не шумела в ушах. Пандар почувствовал, как чешуя плавно покрывает все тело, как чуть удлиняются когти, подчиняясь его воле, а не неконтролируемому рефлексу, и испытал от этого какое-то особое удовольствие. За несколько месяцев мужчина стал тем, кем не мечтал стать даже в самых смелых фантазиях. Даже самих фантазий не было. Хотелось сдохнуть в тишине как можно скорее.

Когда Пандар стал спускаться вниз по каменной лестнице, то не услышал никаких признаков человеческого присутствия в лаборатории старика. Мужчина спустился до первой ступеньки. В помещении было прохладно, темно и очень тихо. Куда-то под кожу стал закрадываться неприятный холодок, но Пандар не обратил на это внимания. Он знал, зачем пришел сюда.

Альфа неслышно подошел к шторе, отделяющей закуток старика, помедлил секунду, а затем откинул ее и вошел. В нос ударил запах старых манускриптов, альфа различил едва слышное шипение змей и мерное дыхание старика, который спал на узкой кушетке, слегка видневшейся из-за шкафа. Мужчина бесшумно подошел вплотную к лекарю. Как такой хрупкий старикашка мог натворить столько зла? Тут лекарь пошевелился, словно почувствовав пронизывающий взгляд Пандара как прикосновение. Он осторожно перевернулся на спину. Черные глаза встретились с серебристо-серыми. Старик медленно сел. Тишину в комнате, казалось, можно было потрогать руками.

- Вам что-то нужно, Змей? - хрипло спросил лекарь.

- Верни мне почти двадцать лет жизни, - тихо произнес Пандар, чуть склонив голову на бок. Эдакий хищник, раздумывающий, поиграть с жертвой или убить сразу. Но старик, кажется, ничуть не испугался. Хотя он все понял.

- Значит, ты меня узнал, - спокойно произнес лекарь. Он не пытался встать с кровати, не пытался глазами найти в комнате что-то, чем можно было бы защититься. - Наверное, все это время ты мечтал меня убить? Хотел, чтоб я мучился как ты?

- Да, - усмехнулся Пандар. - Ты убивал меня раз за разом, а потом возвращал к жизни. Ты научил меня бояться темноты и тихого шипения змеи. Да, каждый день я мечтал, как однажды встречу тебя и сниму с тебя кожу дюйм за дюймом.

- Ты можешь ненавидеть меня и желать смерти, но когда-нибудь ты поймешь, что я был прав сделав тебя таким. Я дал тебе возможности, которых никогда ни у кого не было. Если бы Касар оказался менее..

- Меньшим садистом, - услужливо подсказал Пандар.

- Менее амбициозным и не таким закомплексованным эгоистом, таких как ты было бы больше. Со временем мы научились бы превращать вас без боли, и человеческий вид бы преобразился раз и навсегда, - в голосе старика появились мечтательные нотки. - Но Касар, как оказалось, хотел изменить только себя.

- Это ты натравил на него властей?

- Надо было это прекратить. Он зашел слишком далеко, потеряв ориентир. В конце концов, именно благодаря мне ты и твой друг смогли сбежать.

- А ты этого и хотел.

- Конечно. Какой во всем этом смысл, если бы вы сгнили там?

- Но твой план провалился. Уходя, мы уничтожили все, что создали вы. И всех.

- У вас будут дети. И мое дело все равно будет жить, - пожал плечами старик.

- Нет, - усмехнулся Пандар. - А даже если так… спустя поколения наши способности затеряются. Я прослежу, чтоб ни в одном уголке этого мира не нашлось чудовище, подобное тебе.

Уголки губ старика как-то опустились, и Пандар понял, что наконец-то нашел его ахиллесову пяту. Вот значит чего он боится.

- Я тебя не убью. Какой в этом смысл? Ты сам сдохнешь скоро. Но все твои идеи умрут вместе с тобой, - сказал альфа, чуть наклонившись к лицу лекаря. - О тебе никто не будет помнить. Я сделаю так, что всякое напоминание о тебе будет стерто с лица земли. Никто так и не узнает о твоем существовании. И я хочу, чтоб ты помнил об этом каждую минуту оставшейся жизни.

И альфа просто ушел. Он знал, что ничего не скажет ни Шало, ни Чезаре. Он и сам забудет о том, что было. Не осталось сожаления или боли, собственное превращение перестало вызывать антагонистическую ненависть и ужас. Так случилось. Его таким сделали. И он научился с этим жить.

Но никто и никогда не будет так страдать. Об этом Пандар позаботится. Так же он позаботится о том, чтобы лекаря отправили куда-то подальше от дворца, но следили за каждой минутой его жизни, чтоб ни одна записка, ни одна идея не осталась на этом свете. Все сгорит в огне.

*

Галиус уехал из Дакара через два дня. Пандар с садистским удовольствием смотрел, как отплывает от берега мрачный какого-то плоского вида корабль. На лице Шало играла легкая торжествующая улыбка, мужчина незаметно посматривал на него, и душа его почти что пела. Бета свободен. Совершенно свободен. И они понимали это оба.

Лорэну нашли через две недели. Она особенно и не скрывалась, понимая, что ее сына схватили. Узнав, что он мертв, женщина ничего не сказала. Ее глаза потухли, она будто ушла глубоко в себя и не собиралась возвращаться в мир. Ей было незачем это делать.