От конца до начала (СИ)

Шало отказался ее судить. Просто отправил в северную резиденцию и приставил охрану. Фактически, ее дом стал ее тюрьмой, и десять солдат следили, чтоб она никогда ее не покинула. В общем, Лорэна и не пыталась.

Суд над Вальмоном был короток. Обвиняли его не в покушении на короля, но в измене государству, а награда за подобное все равно смерть и вечный позор. Альфа пытался выкрутиться как мог, поднимал старые связи, но все было бесполезно. Почувствовав вкус свободы, Шало развернулся на полную катушку, окончательно проникнув во все сферы власти совета и прищучив каждого его члена за хвост. Пандару доставило определенное удовольствие доставать для беты нужные сведения. Альфа оброс потрясающим количеством связей, многие уже поняли, что он близок повелителю, а потому надеялись завоевать его дружбу, тем самым желая подобраться к Шало. Пандар видел все это, пользовался предоставленными услугами, иногда им помогал, но никогда ничего не обещал и всегда посвящал Шало в свои намерения. Так было спокойнее им обоим.

Через два месяца Шало более-менее смог привести дела в порядок, чтобы “посетить святые места”. Он жаждал отдохнуть от дворца, людей, интриг, проблем. Хотелось хоть на какое-то время разрешить себе не думать, не беспокоиться, почувствовать себя просто обычным человеком. И Шало знал, где это возможно.

*

Путешествие в Валлирию заняло неделю. В качестве транспорта были выбраны все-таки порталы, но расстояния были огромные, выдержать цепочку порталов было невероятно трудно, а потому приходилось делать перерывы. Пандар же порталы ненавидел в принципе и не преминул напомнить Шало, что кораблем вышло бы почти столько же. Но корабли уже ненавидел бета, а потому пришлось идти на компромисс. И как Эдмунд выдержал цепь из десятка порталов?

Шало немного нервничал. Он не видел друга много лет, не знал, насколько сильно изменился Эдмунд, потому что письма - это одно, а живое общение - совсем другое. И, конечно же, там будет Чезаре. Бета все еще помнил пирата, который мучил его и Эдмунда, который почти вырезал их экипаж, а тех, кто выжил, продал в рабство. Умом Шало понимал, что Чезаре был не тем, кем казался, что Эдмунд не стал бы жить с тираном, но встречаться с ним не хотелось совершенно. Пандар же, будто видя состояние беты, ничего ему не говорил и никак не успокаивал, что тоже спокойствия не добавляло.

Дом Эдмунда оказался шикарнее, чем он сам описывал и чем представлял его Шало. Еще до поместья взору предстал ухоженный небольшой парк, который сейчас был покрыт опавшими листьями. Среди почти голых деревьев изредка попадались вечно зеленые растения, копыта коней хрустели по гравию, и этот звук вкупе с пейзажем несколько умиротворял бету. Подул ветер, и Шало немного поежился. Все-таки климат Дакара был ему куда привычнее. Пандару же, кажется, было все равно.

Он действительно было неприхотлив ни в еде, ни в одежде, ни в чем-либо еще. Он легко спал и на перине, и на жесткой циновке, мог молчать по два часа, а потом вдруг неожиданно поцеловать в губы, и если раньше Шало казалось это странным, а молчание и вовсе нервировало, то теперь он к этому привык. Они по-прежнему жили в разных комнатах, но спали в одной постели и ели вместе, Пандар сидел у Шало в кабинете и читал книги, пока бета работал или же занимался своими делами. Но бета не ощущал в этом какого-то отчуждения или холодности. Просто Пандар был таким, а Шало другим, но бете не приходилось сомневаться в чувствах этого мужчины, хотя он и ни разу не сказал Шало три заветных слова. Впрочем, как и бета ему. Были ли они оба к этому не готовы, не выдался ли удачный момент или что-то еще, Шало старался об этом не думать и уж тем более не докучать вопросами Пандару. Он понимал, что тому тяжело расстаться со своими привычками одиночки, и терпеливо ждал.

Они подъехали к главному входу, в тот же момент открылись двери и на мраморных ступенях показался Эдмунд.

Друг светился от счастья. Замужество ничуть его не испортило, на лице не было ни морщинки, ни складочки, ни следа печали. За его спиной стоял Чезаре. Кажется, что он стал еще больше, еще массивнее, и на его фоне Эдмунд был еще более хрупким. Но вопреки воспоминаниям, фигура альфы не выражала агрессии, черты лица стали казаться мягче и взгляд несколько потеплел.

Пандар молча спешился и прежде, чем Шало успел что-то сказать, вдруг ухватил бету за талию и снял с коня. Шало ничего не сказал, не подал вида, что удивлен, когда мужчина положил ему руку на талию. Зато был удивлен Эдмунд. Чезаре даже не мигнул, а вот у омеги от шока смешно расширились глаза и вытянулось лицо.

- Добро пожаловать, - широко улыбнулся омега, совладав с эмоциями. Он обнял Шало и, помедлив мгновение, обнял и Пандара тоже, который все еще не снял капюшон. Мужчина неловко обнял омегу одной рукой, Чезаре так и не двинулся с места, только глазами улыбался. - Ну как? Какие новости? Как добрались?

- Синеглазка, - подал голос его муж, - может, ты пропустишь людей в дом?

- Да, конечно, - Эдмунд посторонился, и вся компания зашла в холл.