От секса к сверхсознанию. Беседы о запретном и дозволенном

В легенде об Адаме и Еве говорится, что, отведав плод с Древа Познания, они впервые осознали собственную наготу и устыдились. Они жили обнаженными, но не осознавали этого. Осознание, само осознание создает разрыв. Одновременно с осознанием к вам приходит осуждение. Вы начинаете разделять, вы становитесь другим. Например, Адам был обнажен. Все рождаются обнаженными, подобно Адаму, но ребенок не осознает своей наготы. Он не может ее осуждать, он не знает, хорошо это или плохо. Он не знает, поэтому не может осуждать. Когда Адам осознал собственную наготу, то тут же стал думать, хорошо это или плохо – быть голым.

Все животные вокруг него были голыми, но животные не осознают своей наготы. А вот Адам осознал, и с приходом осознания Адам стал уникальным. Но быть обнаженным значило быть похожим на животное, а Адам, естественно, не хотел походить на животное. Никто этого не хочет, несмотря на то, что мы и правда животные.

Когда Дарвин впервые сказал о том, что человек появился в результате эволюции, что человечество – это результат развития определенных видов животных, он подвергся яростной критике. До сих пор люди предпочитали думать о себе как о потомках бога, почти ангелах. Признать, что приматы явились предками человека, было очень трудно, почти невозможно. Отцом всегда был бог, и вдруг Дарвин перевернул все с ног на голову. Бога сместили с трона, а вместо него посадили обезьяну. Отцом стал примат. Даже Дарвину было стыдно, потому что он был религиозным человеком. Люди отказывались верить в то, что человек произошел от животного, что он тоже является частью животного мира, что он ничем не отличается от животных.

Итак, Адам испытал стыд. Стыд возник из-за того, что теперь он мог сравнивать себя с животными. В каком-то смысле он действительно отличался от них, потому что осознавал себя. Человек одел себя лишь для того, чтобы отличаться от животных. И теперь мы стыдимся всего, что нам о них напоминает. Когда человек ведет себя, как животное, мы говорим: «Что ты делаешь? Ты что, животное?» Мы можем осудить все, что угодно, стоит только нам доказать причастность того или иного явления к животному миру. Мы осуждаем секс, потому что он принадлежит животным. Мы можем осудить все, что связано с животными.

С осознанием приходит осуждение – осуждение животных. И из-за этого осуждения мы подавляем тело, потому что человек – это животное. Он может перерасти животное начало в себе, но это уже другое дело. Он принадлежит к царству животных. Он может превзойти животное в самом себе. Но он – животное. Однажды он может перестать им быть, он может выйти за пределы. Но нельзя отрицать животное наследие. Оно в нем. Однажды человеку пришла в голову мысль о том, что мы отличаемся от животных, тогда человек начал подавлять в себе все, что связано с животным началом. Это подавление создало разделение, теперь в каждом человеке живут двое, человек двойственен. Его настоящая основа остается животной, а его интеллектуальная часть, его ум стремится к чему-то нереальному, абстрактному, «божественному». Поэтому только часть вашего сознания определяется вами как «Я», все остальное отрицается.

Даже в теле существует разделение. Нижняя часть осуждается. Она не только физически нижняя, она ниже по ценности. Верхняя часть не только выше, она высшая. Вы испытываете вину за нижнюю часть тела. И если вас спросят: «Где ваше сознание?» – вы покажете на голову. Но это всего лишь местоположение мозга, то, где находится интеллект. Мы определяем себя как интеллект, но не как тело. Если спросивший все же захочет узнать больше, тогда мы станем отождествлять себя с верхней частью тела, только не с нижней. Нижняя часть осуждается.

Почему? Тело едино. Вы не можете его разделить. Разделения не существует. Голова и ноги едины, мозг и половые органы связаны. Они функционируют вместе. Это союз. Но мы отрицаем секс, мы его осуждаем, мы осуждаем всю нижнюю часть тела.

Адам ощутил себя греховным, потому что впервые почувствовал, что отличается от других животных. А секс – это самое что ни на есть животное действо. Я употребляю слово «животное» чисто фактически, без какого-либо осуждения. И все самое животное в человеке связано с сексом, потому что секс – это жизнь, это источник, это рождение жизни. Адам и Ева познали секс. Они пытались спрятать этот факт не только от других, но и от самих себя. Тогда произошло разделение между сознанием и бессознательным.

Ум неделим, как и тело. Но то, что вы осуждаете, становится частью бессознательного. Вы осуждаете так сильно, что боитесь даже думать об этом, боитесь знать о том, что существует внутри вас. Вы создаете барьер, выстраиваете стену. Все, что осуждается, вы выбрасываете за пределы этой стены, и тогда вы можете об этом забыть. Но оно все равно остается внутри вас, оно все равно продолжает работать, оно становится вашим хозяином, а вы обманываете себя и думаете, что этого больше нет.