В мемуарах знаменитого драматического актера Л. Барная описывается интересный случай. В середине прошлого века в Будапеште выступал с концертом американский пианист Леопольд Мейер. Во время исполнения фантазии Листа на темы оперы Доницетти «Лючия ди Ламмермур» стоявший на фортепьяно канделябр покачнулся и стал падать. Слушатели испуганно вскочили с мест мог начаться пожар. Но виртуоз, продолжая играть левой рукой, правой схватил канделябр и поставил его на место. Когда Мейер кончил играть, аплодисментам не было конца. Барнай вместе со всеми восторгался находчивостью пианиста.
Через некоторое время Барнай посетил концерт Мейера в Граце. Каково же было его удивление, когда Мейер, дойдя до хорошо запомнившегося Барнаю пассажа, поступил точно так же, как и в прошлый раз, ловко схватив на лету падающий канделябр!
Улыбаясь про себя, Барнай аплодировал вместе со всеми, но на этот раз не находчивости, а изобретательности предприимчивого пианиста.
Среди множества занятий, за которые приходилось браться в юные годы выдающемуся американскому изобретателю Томасу Эдисону, была также работа телеграфиста на одной из отдаленных станций Дальнего Запада.
Люди сюда заглядывали редко, зато в тараканах здесь не было недостатка: целыми стадами путешествовали они по стенам комнаты, которую занимал Эдисон, особенно предпочитая для своих передвижений одну из многочисленных щелей в штукатурке. Эдисон подвел к этой щели электропровод, перерезал его, зачистил концы. Тараканы, переползая через провод, замыкали своим телом ток в цепи и, оглушенные, падали в чашку с водой.
Эта нехитрая ловушка была первым «изобретением» великого американца.
Один молодой человек упорно рвался в кабинет редактора одной из крупных нью-йоркских газет.
— Что вам угодно? — спросил редактор.
Человек молча поставил на стол редактора ящик, из которого вдруг послышалось пение. Ящик спел лихую песенку, а потом спросил:
— Господин редактор, как вам нравится новое изобретение Эдисона?
Это был фонограф.
Однажды один из поклонников Эдисона сказал в присутствии великого изобретателя, что тот обязан своими многочисленными изобретениями только гениальным способностям. Эдисон тут же ответил:
— Хорошее изобретение только на один процент состоит из вдохновения и таланта. Остальные девяносто девять процентов — работа в поте лица.
Справедливость этих слов великого изобретателя подтверждается весьма наглядно. Только регистрируя опыты со своей лампочкой, Эдисон исписал в 200 записных книжках 40 тысяч страниц. А за каждой короткой записью кроются кропотливая подготовка к опыту и сам опыт.
На протяжении долгого времени знакомые Эдисона удивлялись, почему так тяжело открывается его садовая калитка. Наконец один из друзей сказал ему:
— Такой гений, как ты, мог бы сконструировать более современную калитку.
— Мне кажется, — ответил Эдисон, — калитка сконструирована гениально.
— Ты шутишь?
— Нисколько. Она соединена с насосом домашнего водопровода. Открывая калитку, вы накачиваете в резервуар на крыше 30 литров воды.
Однажды профессору И. А. Каблукову позвонил по телефону ассистент, у которого не получалась реакция.
— Да это очень просто! — крикнул в трубку профессор. — Возьмите раствор, тщательно перемешайте…
Продолжая объяснения, ученый телефонной трубкой стал мешать в воздухе воображаемый раствор.
— Что, вы не слышали? — удивился он, окончив пояснения и снова приложив трубку к уху. — Ну, я повторяю. Возьмите раствор…
Трубка снова движется, ассистент ничего не слышит.
— Нет, я сменю этот аппарат! — рассердился профессор. — Всякие пустяковые разговоры передает точно, а когда надо говорить о деле капризничает.
Юный шотландец Перкин во время каникул решил получить ни мало ни много искусственный хинин. Смешав в нескольких колбах продукты перегонки угля, он получил густую черную массу: опыты не удались. Чтобы отмыть посуду, пришлось растворять осадки в спирте. И вот тут-то Перкин обнаружил, что спирт придал некоторым из них великолепный пурпурный цвет.
Это были первые искусственные красители.
Известный в Шотландии доктор Эрнанди славился своей немногословностью. Но вот однажды ему пришлось иметь дело с такой же женщиной, которая пришла к нему на прием с сильно поврежденной рукой. Между ними произошел такой разговор:
— Ожог?
— Ушиб.
— Припарка!
На следующий день женщина снова явилась на прием.
— Лучше?
— Хуже.
— Еще припарка.
Через два дня опять визит и опять диалог:
— Лучше?
— Да. Сколько?
— Ничего! — воскликнул доктор. — Вы самая разумная женщина из всех, с кем мне пришлось иметь дело.
Читая однажды лекции в физической лаборатории Манчестерского университета (Англия), великий физик Альберт Эйнштейн исписал формулами небольшую классную доску. Вернувшись спустя некоторое время к доске, чтобы продолжить свою запись, он, к удивлению, не обнаружил ни своих прежних записей, ни самой доски. Вместо нее стояла новая большая доска.