Отборная попаданка архидемона 2

Я не ревную. Не ревную я. Совсем не ревную. Вот от слова совсем… мне просто хочется красивое черное платье, как у одиннадцати не прошедших полосу препятствий девушек, а когда они уезжают на групповое свидание в город, я просто хочу покинуть надоевшие железные стены и прогуляться, и мои эмоции никак, ну совершенно никак не связаны с тем, куда и зачем девчонки уехали.

«Кого я обманываю? — вздыхаю над книгой по экономике Нарака и утыкаюсь лбом в ладонь. — Меня раздражает ситуация с отбором, глупо это отрицать. Я болезненно ревнива».

С противоположной стороны стола кто-то присаживается. Ну надо же, я ушла из комнаты, чтобы избежать вопросов, но даже в библиотеке мне нет покоя.

Подняв взгляд на нарушителя уединения, я от неожиданности откидываюсь на спинку стула.

— Привет, — Мад, посланник Юмаат, натянуто улыбается и машет мне рукой, после чего вытаскивает из нагрудного кармана коробочку и протягивает мне. — Это новые датчики, тебе надо их носить.

— Вы там с Юмаат совсем рехнулись? — выдыхаю я. — Она нарушила договор, я ничего больше не буду для нее делать. Никаких датчиков и прочей ерунды, а если еще раз подойдешь — я буду кричать. И еще расскажу, что ты не студент. И… и… Леонхашарту пожалуюсь! И он оставит вас без финансирования, — особенно злобно добавляю я.

Вздохнув, Мад наклоняется ближе ко мне и шепчет:

— Тогда госпожа Юмаат сообщит властям, что вы содержите подлежащее уничтожению животное — саламандру.

У меня холодок пробегает по спине, но я упрямо возражаю:

— Она не захочет терять такой экземпляр.

— Госпожа Юмаат уже изучила ее и не считает достаточно интересной, зато ей любопытно, как уничтожение саламандры отразиться на вас.

Удар ниже пояса. Юмаат безумная, с нее станется устроить моей Саламандре уничтожение, а та хоть и роголюбивая развратница, но моя же…

— К тому же хочу отметить, что госпожа Юмаат и Леонхашарт выросли вместе, поэтому он питает к ней слишком теплые чувства, чтобы сильно наказывать за проступки.

— Они что, родственники?

— Да. Троюродные брат и сестра.

Вот и изъян в идеальном Леонхашарте: родство с Юмаат. Даже изъянище.

— И что, семейные ужины, все дела? — я неопределенно взмахиваю рукой, хотя… это, в общем-то, объясняет мягкое отношение Леонхашарта к ее выходкам и то, как свободно Юмаат чувствовала себя в его квартире.

— Да, — кивает Мад. — Они поддерживают родственные отношения.

У меня нет цензурных слов. Но Саламандра… ее я подставить не могу.

— Я должна решить сейчас?

— Немедленно, иначе запись с информацией об объекте саламандра пойдет в соответствующую инстанцию.

Вздохнув, притягиваю к себе коробочку. Пока придется подчиниться. Я вытаскиваю браслеты телесного цвета с вставленными в выемки приборчиками.

— Но одно условие, — ворчу я, натягивая первый браслет на запястье.

— Мне не велели обсуждать условий… — Под моим грозным взглядом Мад тушуется. — Ну, ладно, что за условие?

— Больше никаких встреч наедине. Только в библиотеке или других общественных местах при свидетелях.

— Но также неудобно показания снимать…

— Ты умный? — спрашиваю я в лоб.

— Э… вроде, — очень осторожно отзывается Мад. — А что?

— Если умный, ты придумаешь, как делать все удобно при свидетелях. — Похлопав его по плечу, надеваю браслет на вторую руку, ножные пока прячу в карман. — Ну что сидишь? Мы договорились, можешь идти.

Кивнув, Мад моментально ретируется из библиотеки… а он вышколенный. Юмаат постаралась?

* * *

«Не пытайтесь влезть в дела Возмездия через Гэлзо Нияра, он вытянет деньги и сдаст вас с потрохами», — мысленно повторяет Леонхашарт строки из письма анонима.

Буквально через минуту листочек бумаги вспыхнул и сгорел дотла.

— …а я расписывала стены храмов. — будто издалека доносится до Леонхашарта девичий голосок.

— Достойное занятие, — сбоку звучит мягко-стальной голос третьей невесты с замысловатым именем Тхадатьелинхара. — У нас при дворе ценили художников.

Четыре жениха и одиннадцать невест сидят за столом, а вокруг — камеры-камеры-камеры, и над ними летают квадрокоптеры с камерами.

— А я тоже рисовал! — радостно сообщает Шаакаран, который просто не может вынести, когда внимание достается не ему. — Мне говорили, что у меня талант!

И он пускается в описание своих прекрасных картин и настенных росписей, умалчивая о том, что вся эта гениальность проявлялась еще в школе, зачастую — на стенах этой самой школы, и героями изображений были почтенные преподаватели.

«Откуда аноним знает, что я собирался влезть в дела Возмездия именно через Гэлзо Нияра, я ведь с ним только один раз пересекся в закрытом клубе, немного пообщался, готовя почву, но ничего не предлагал?» — пытается понять Леонхашарт.

Конечно, Гэлзо Нияр в секторе Возмездия специалист по связям с общественностью и любит деньги, но как аноним узнал об их разговоре в клубе? Тоже состоит в нем?

— А вы чем увлекались, архисоветник? — выдергивает его из задумчивости все та же третья невеста.

— Пианино, — рассеянно отзывается он. — Но я не достиг высот. Лучше рассказывайте о себе. Нам очень хочется узнать о вас всех побольше. — он выдавливает улыбку.