Отдай мою кровь

– Как скажете! – Маша недовольно фыркает, берет диктофон, убирает его в сумку, встает и уходит.

Полковник облегченно вздыхает.

«А вот если бы я была знаменитой актрисой, то со мной бы разговаривали иначе… – думает Маша, спускаясь по лестнице на первый этаж. – На каждом углу трындят о том, что граждане должны помогать органам, а сами даже толком выслушать не могут!».

Тверь, 15 февраля 2019 года, пятница, 12:20

Приемная Сагудаева. Дверь его кабинета опечатана полоской бумаги с синими печатями. Альма Арсеновна и Маша сидят на диване, предназначенном для посетителей, и пьют кофе. Альма Арсеновна сегодня не в настроении, поэтому она забыла предложить к кофе чего-нибудь вкусного.

– Я, джа̀ным, по коридору спокойно пройти не могу, не говоря уже о том, чтобы в туалет зайти, – жалуется Альма Арсеновна. – Кажется, что на меня сейчас кто-то набросится. Знаешь, как мы сейчас в туалет ходим? Как в пионерском лагере ночью – втроем собираемся и идем… Ты в пионерском лагере была? Ай, что я спрашиваю! Ты родилась уже после всей этой пионерии, а вот я застала…

– Взяли бы больничный, – советует Маша.

Альма Арсеновна удивленно смотрит на нее.

– А больницу я на кого оставлю? – спрашивает она. – Заместители сейчас только одним заняты – как освободившееся место занять, а больничные дела им до лампочки… Совсем совести нет у людей – после Альфредыча кресло остыть не успело, а они уже свару затеяли. И каждый меня пытается на свою сторону привлечь. Видишь…

Альма Арсеновна указывает взглядом на свой стол, где стопкой громоздятся коробки дорогих конфет и вдруг спохватывается:

– Вай, Маш-джан! Ты на все это смотришь, а сама голый кофе пьешь и плохо обо мне думаешь…

Альма Арсеновна порывается встать с дивана, но Маша придерживает ее за руку.

– Не до сладостей сейчас, – говорит она. – Не то настроение…

– Когда на сердце горько, во рту должно быть сладко! – возражает Альма Арсеновна.

Она встает, подходит к столу, распечатывает самую большую коробку, ставит ее на диван рядом с Машей и предлагает:

– Еще кофе?

– Спасибо, но заряд бодрости до вечера я уже получила, – улыбается Маша. – И вообще мне пора.

– Вечерком домой заглядывай, – приглашает Альма Арсеновна. – Я «сенатор» испеку. Знаешь, что это такое?

– Не знаю, но уверена, что это нечто несравненное, – улыбается Маша.

Она ставит чашку с блюдцем на диван, встает и вдруг хлопает себя по лбу.

– Совсем забыла! Мне Роман Альфредович во вторник говорил, что у вас какой-то замечательный электрик появился. У меня дома все розетки искрят, а местный «спицилист» считает, что все в порядке. Я понимаю, что сейчас не время, но я так боюсь пожара…

– Не дай Бог! – ужасается Альма Арсеновна. – Пожар и измена – это самое страшное. Присядь, джаным, скушай конфетку, а я сейчас Володю позову, это он у нас недавно. Володя действительно замечательный – не только в электрике разбирается, но и в компьютерах, и в телефонах… На мою машинку какую-то ускоряющую программу поставил, так теперь все просто летает. Ты бери конфетку, чтобы не скучно ждать было…

Альма Арсеновна садится за свой стол и звонит по внутренней связи.

– Марина! Попроси Володю зайти ко мне! – говорит она начальственным тоном. – Вай, и он тоже… Ты сама смотри не уволься…

– Может телефончик дадут? – тихо говорит Маша.

– Ладно, хоть номер его телефона скажи, у меня к нему личный вопрос есть, – Альма Арсеновна улыбается Маше. – Слушай, ты хотя бы раз в жизни умно пошутить можешь?! Достала уже своими намеками, э! Записываю, – она записывает номер на листочке бумаги. Спасибо. Ты там держись, не раскисай!

– Уволился с утра пораньше, – говорит она, протягивая листок Маше. – И не он один. Марина говорит, что в отделе кадров настоящая демонстрация. Я понимаю… Сама бы ушла, да не могу.

Маша забирает листок, прощается и уходит. Идя по коридору, она пытается позвонить Володе, но слышит: «Набранный вами номер не обслуживается».

– Чего и следовало ожидать, – говорит самой себе Маша.

Она спускается на первый этаж и подходит к двери с табличкой «Отдел кадров».

Верхний Сволочок, 15 февраля 2019 года, пятница, 15:40

Кабинет Зажерильского. Игорь Аркадьевич совещается со своим первым заместителем Шараповым и Георгием Иванычем.

– Вы когда украденную кровь найдете? – сердито интересуется Игорь Аркадьевич. – Получается, что ее не Албасов украл, а кто-то другой…

– Да что там думать! – хмыкает Георгий Иваныч. – Ясно же, что Прокопец загнал ее по своим медицинским каналам. А это означает, что кровь где-то далеко…

– Зато Прокопец близко, – многозначительно говорит Шарапов. – А крови нигде в районе нет, я ручаюсь. Все перерыли, все осмотрели…

– Прокопца пока не трогать, – Игорь Аркадьевич стучит пальцем по столу. – Пока. Мне не нужно, чтобы Албасов что-то заподозрил. Всему свое время.

– Слинять может, – морщится Георгий Иваныч.

– Никуда он не слиняет, – усмехается Игорь Аркадьевич. – Я ему должность главного врача больницы пообещал и еще намекнул насчет депутатства. От таких заманчивых перспектив он не убежит.