Отдельно Взятая Жизнь

Я размышляла, а сама оглядывала владения. Забор то я не поставила, а надо было. Просто дом стоит, а рядом  моя Волга, как сигнал, что кто то живет. Одна без оружия я не продержусь. Да и интереса им нет у меня в голых стенах, где нечем поживиться. Это крысы, к  Артемьичу они вернутся обязательно, захотят денег вытрясти и поиздеваться над беззащитными фермерами.

Я откусила шоколад и решила позвонить:

–Артемьич, как ты смотришь,  если я сейчас переберусь к тебе.

Фермер неожиданно согласился.

 -И то правда, мне так тошно, стены давят, Тая в больнице, ох беда неловка. А ты хоть живой человек рядом.

 Артемьич оказался очень сведущим в деле отделки и рассказывал  в процессе чаепития, как он самостоятельно строил дома, когда списался на берег.

–Артемьич,– дождавшись когда он закончит, сказала я– Тоня видела на Уазике неместных гостей, мне кажется, они вернутся. У тебя оружие есть?

Артемьич весь как то подобрался, встал и исчез в чулане. Вернулся с мелкокалиберной винтовкой.

– Не думал что пригодится,– погладил он приклад.

–Ты бы ехала домой дочка,– фермер серьезно посмотрел на меня.

–Ничего, выкрутимся,– ответила я, как можно беззаботней– У тебя есть пустая бутылка?

В бутылку бензина накрошила пенопласта от упаковки, вспоминая Санины учения скрутила фитиль, подготовила спички.

–Ты где этому научилась дочка,– спросил фермер после молчания.

–В кино видела-, улыбнулась я.

 Артемьич ничего более не сказал, занявшись винтовкой.

  Мы оба думали одно и тоже: Они могут приехать, а могут и нет, может и пронесет.

Не пронесло.

 Уазик  остановился вечером. Из него вылезло четверо черноволосых мужчин и отправились во двор уверенно, как к себе домой. Оглядели мою ободранную Волгу посмеялись, один поразительно похожий на Селима, кирпичом разбил переднее стекло. Около Лады Артемьича  постояли обсуждая, мне показалось, что она им понравилась. Я пригляделась и мой глаз художника меня не подвел, да ведь это  и впрямь Селим. В темно синей  теплой куртке нараспашку и  в очень знакомом мне тетином кашемировом черном  пуловере  с вышитой эмблемой британского флага на  груди.

–А ну убирайтесь! закричала я бандитам в приоткрытую дверь.

Они увидели меня и стали ржать. Действительно смешно, деревня пустая хоть оборись. Я заперла на засов, который был просто лом поперек двери и приготовила нож.

–Эй девушка, открой поговорить

Бандиты сначала стучали, потом принялись ломать дверь, дубовая дверь набранная из досок, треснула, но все еще держала.

 Неожиданно они заговорили на непонятном языке и ушли.

–Неужели это все? удивилась я.

 Оказалось не все, ,вскоре я увидела, как они тащат бревно к двери. Ах вот что, вы хотите вышибить дверь? Не дождетесь.

Глухие удары сотрясали сени, образовалась трещина в двери, тут же раздались выстрелы и куски стекла в небольшом деревенском окне разлетелись в стороны.

–Эй девушка, выходи не бойся!

Послышались удары топора, бандит ломал дверь, расширяя дыру.

 Я метнула нож точно в его обросшее горло. Заливаясь розовой пузырящейся пеной, он осел на снег.

–Ты зачем так поступила, мы только поговорить хотели!– орали голоса

 Артемьич что то бормотал.

 Я прислушалась.

–Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады никто не желает-

пропевал, вернее проговаривал Артемьич как молитву, целясь из  разбитого окна в бандита.

–Готов! рявкнул фермер.

Пуля ужалила его в левое предплечье и рукав залился красным. Я подскочила  с полотенцем, но Артемьич зарычал на меня

–Отойди!

 Запалил фитиль, подхватил здоровой рукой коктейль Молотова швырнул в их направлении и взревел:

– Где ждут желтолицые черти!

  Вспышка и крик за окном  показывали,  что  Артемьич достиг цели.

  Он скомандовал:

–Принеси  бегом водку полбутылки  из желтой сумки.

Я принесла, разрезала  набрякший кровью рукав

– Намочи полотенце и замотай.

  К счастью на руке была сквозная рана, я замотала, Артемьич взвыв от боли,  страшно вращая глазами. А потом продолжил бормотать сквозь зубы :

– Волны морские  прославят одни геройскую гибель Варяга.

 И закончил неожиданно. Скрутив  кукиш на здоровой руке, показал  в окно:

 -Вот вам  мои овечки.

За окнами воцарилась тишина. Я осторожно выглянула,  в сторону уазика  волоча ногу, уползал Селим, поодаль валялось обгорелое тело,  остальные лежали в неподвижных позах. Я была готова прострелить колесо  Уазика из винтовки Артемьича, но никто не заводил автомобиль.

Набравшись терпения я ждала, наблюдая за  расположением тел, мороз между тем усиливался, но о прежнему никто не шевелился.

  Артемьич хлебнул водки, и прислонился к стене, устало закрыв глаза.

 Я  наконец отважилась и осторожно отодвинув засов с раскуроченной двери, вышла.  Мороз сразу защипал нос, я осмотрела тела, двое  в густой  черной щетине, но совсем  молодые.

 "Денег хотели халявных  и покуражиться над  беззащитными  жертвами да, парни?" Обгорелое тело я смотреть не стала и по кровавому следу осторожно последовала  к Уазику, где лежал раненый мной  Селим.

 Умер?

Его глаза были устремлены в небо

 Я наклонилась  над ним, разглядывая своего личного врага.

Он  резко схватил меня за за пуховик.