Отель «Аваланш»

Конец недели протекал спокойно. Джошуа удалился от текущих дел, чтобы сосредоточиться на Кэтрин Александер. Обычно первые месяцы года проходили без особых правонарушений. Период фестивалей и поток туристов повышал количество преступлений. Сивилле поступил звонок о семейном насилии, но она предложила ему не ехать на мороз, и его не надо было упрашивать дважды. Коробка из архива стояла на его столе. Джошуа прилежно перечитывал все дело, чтобы найти неувязки, но никак не мог понять, каким образом неизвестная из Не связана с исчезновением юной Александер. Полиция Ривьеры получила задание распространить листовку с фотографией неизвестной – они все еще не теряли надежды найти ее семью, но пока что никто не объявился. Вывод напрашивался сам собой: либо девушка жила в другом регионе (или даже в другой стране, потому что здесь этот случай широко освещали в прессе), либо же никто не желал ее возвращения. Сивилла склонялась к последнему и даже вывела определенную теорию. Человек, бросивший девушку замерзать в горах почти что голой, наверняка был ее близким (как это часто бывает в таких делах), а поэтому не собирался объявляться. Само дело они выучили почти наизусть, но никакого плана действий у них не возникло. Джошуа чувствовал раздражение. Дело неизвестной из Не обречено было отправиться на полку с закрытыми делами, и им придется ждать, когда она очнется, если очнется вообще.

Пришли выходные, и Джошуа решил развеяться, поиграв в свою любимую РПГ. Устремив взгляд на экран, на котором разворачивались события ролевой игры, он погрузился в исследование обжигающих песков никогда не существовавшей пустыни, просто чтобы забыть леденящий холод и черные тучи бури, по-прежнему нависавшей над Альпами. Восемь часов спустя Джошуа был голоден как волк и смотрел на мир глазами кролика-альбиноса. Но его холодильник был безнадежно пуст. В нем не было ничего, за исключением пластикового контейнера с картофельным пирогом с сыром, приготовленным его матерью. Но и он уже какое-то время назад испортился. Джошуа заказал пиццу в «Мополино», итальянском ресторанчике, расположенном неподалеку. Пиццу он съел, завалившись на диван и уставившись в окно на темное озеро Леман.

Сивилла звонила ему несколько раз. Сначала – чтобы рассказать о текущем деле. Они арестовали мужа-рецидивиста, и судья сразу же отправил его под стражу до суда. Потом она позвонила, чтобы предложить пропустить по кружечке пива. Джошуа очень не хотел ей отказывать, просто чтобы не причинять боли, и пробормотал какую-то левую отмазку, которая заставила его почувствовать себя первоклассным мерзавцем. Сивилла поддерживала его с самого происшествия, ездила с ним повсюду, даже в странные путешествия по волнам памяти, а он к ней относился как к чужому человеку. Джошуа никогда не понимал, почему у него такие сложности с выражением чувств и правильными поступками. Психоаналитик, которого он посещал подростком, относил это на счет неуверенности в своих силах и легкой истероидности. Джошуа не способен был понять, чего хочет на самом деле. Он вырос, но до сих пор задавался вопросом, сколько в нем осталось от того незрелого парня. Потерявшись в размышлениях, он не заметил, как прошел день. На горы опускалась ночь. Джошуа заполнило чувство вины: он ненавидел прокрастинировать, а потому решил заняться хоть чем-нибудь продуктивным.