Отец императоров. Книга 1. Дочь - повелительница Зари

       Но и этого злобным мозгоедам показалось мало. Они умудрились перессорить между собой обоих правителей: своего Верховного Вордана с Креком Салламбаюрским. Хоть те и были из одного вида мокрастых и даже считались родственниками. В итоге состоялась кровавая бойня, в результате которой пострадали и люди и демоны обоих государств. И апофеозом этой войны стало осушение рек, которые с ледников Фонтеллы протекали по территории Салламбаюра. Для этого мозгоеды буквально до сумасшествия затерроризировали огромный род каменистых, которые титаническими усилиями пробили в недрах скал тоннель, в который и проваливается благодатная влага. После этого цветущее и экзотическое королевство превратилось почти в пустыню. Соответственно и мокрастые, проживавшие на берегах рек были вынуждены податься в Оазис Рая на новое место жительства. Очень часто при этом попадая в элементарное рабство к своим новым хозяевам. Где-то там же уже сорок лет томится в плену и правитель демонов Крек Салламбаюрский. Разве что только человеческому королевскому дому Салламбаюра удалось избежать смерти или пленения, и он теперь влачит жалкое существование.

       Последние слова своих историй отшельники выкрикивали уже с другой стороны фрегата, их остров так и продрейфовал насквозь, а потом так и скрылись опять в тумане. Два часа отдыха окончились, и Семён опять взглянул на дочь со всей строгостью:

       - Надеюсь, ты отлично отдохнула? А то вон Савазин тебя уже ожидает. Поспеши!

ЧАСТЬ ТРИНАДЦАТАЯ

    УБИЙСТВЕННАЯ РЕВНОСТЬ

       Лишь перед ужином задул резкий ветер, да так неожиданно и сильно, что могло показаться, что штиль всем примерещился. Уже через час крутые волны стали прокатываться по верхней палубе и половина команды "Жаждущего" заняла места по штормовому расписанию. Спешно задраивая все крышки люков, иллюминаторов и герметизируя спуски на палубы с каютами.

       Само собой, что ужин это не отменило и в кают-компании на этот раз собрались все без исключения. Причём разговоры за столом велись, вполне обычные и даже весёлые. Словно ничего не произошло. Причём граф Ярке старался развеселить грустную и замученную Викторию больше всех. Из чего складывалось впечатление, что он так и не узнал про ночные посиделки в карете желанной девушки с главным конкурентом.

       Постепенно общий разговор сместился на исторические темы. Уж очень хотелось Семёну выпытать все знания у капитана фрегата. Ведь тот оказался человеком весьма грамотным и начитанным. И было интересно сравнить его версию о подноготной войны с той, что поведали демоны-отшельники.

       В конце ужина за столом вместе с капитаном оставалось только три человека, Загребной, граф Ярке, который вежливо помалкивал, да Торрекс. Опытного ветерана тоже увлекли прения на интересную тему, и порой он весьма рьяно бросался оспаривать размышления старого морского волка. Семёну только и оставалось, что вовремя побрасывать очередной наводящий вопрос, хоть и он не хотел засиживаться долго: Нимим была намерена ждать его в каюте после визита к сестре. Бениды собирались сварить снадобье, которое по их уверениям отлично успокаивало желудок при сильной качке. Причём делали они это снадобье не так для себя, как для переживающей о своём вестибулярном аппарате Виктории. То есть все три женщины после ужина были заняты делом, и никто бы не подумал о них беспокоиться.

       Неожиданная беда пришла совсем с другой стороны.

       В кают-компанию поспешно вбежал помощник капитана и уже с порога выкрикнул:

       - Произошла резня между наёмниками и воинами графа! По крайней мере, один из них убит.

       На ноги вскочили все, и, толкаясь, поспешили к выходу. Только вот Торрекс как-то странно при этом схватился за грудь в районе сердца, а из-под его плотно сжатых губ вырывалось рычание, очень похожее на стон. Ведь это для матросов судна все пассажиры делились на наёмников и воинов графа. Для старого ветерана все делились на его племянника и прочих. Поэтому он в первую очередь подумал о самом худшем и предчувствия его не обманули.

       Во внутреннем коридоре, который разделял каюты первого и второго класса, лежало три окровавленных тела, а вокруг них сновали судовой врач и помогающие ему матросы. Возле стены стоял со своим мечом наизготовку Савазин, бдительно смотря, чтобы мимо него никто не смог проскользнуть.

       А сзади мастера делали спешные перевязки находящемуся в бессознательном состоянии Теодору. Чуть впереди лежало бездыханное тело одного из графских воинов. Ещё одного тоже пытались спасти от жуткой кровопотери, которая происходила из-за нескольких глубоких ран.

       Даже при беглом взгляде можно было понять, что здесь потасовка получилась изрядная: переборки во многих местах были забрызганы кровью, обшивка прорезана, а то и содрана огромными кусками. Даже на подволоке виднелись красные пятна. Само собой что главенствующую роль здесь имел капитан, и он не замедлил приступить к расследованию:

       - Что здесь произошло?

       Отвечать начал один из матросов, который видимо и был основным свидетелем: