Открытие смерти в детстве и позднее

Масштабы народонаселения настолько превосходят возможности земли дать человеку средства к существованию, что преждевременная смерть в той или иной форме неизбежно должна постигать человеческую расу. Пороки человечества являются активными и умелыми агентами истребления. Они – авангард огромных сил разрушения, но часто совершают всю работу сами. Если же им это не удается, то следом за ними надвигается ужасное воинство, включающее сезоны болезней, эпидемии, чуму и мор, сметающее на своем пути тысячи и десятки тысяч. Если и после этого успех неполон, за дело берется арьергард – неизбежный повальный голод, который одним могучим ударом низводит население к уровню, соответствующему количеству пищи [371] .

В качестве альтернативы принудительному контролю, основанному на пороках (через болезни, вызванные промискуитетом) и природных бедствиях, Мальтус, как и Галлей, рассматривал превентивный (добровольный) контроль, основанный на благоразумии, в виде отсрочки вступления в брак. О контрацепции он открыто не говорит; позднее он дал понять, что не одобряет «искусственные и ненормальные способы контроля популяции, по причинам как их аморальности, так и их свойства лишать производство необходимого стимула» [372] . В отличие от Галлея, он, также желая поощрять «благоразумие», признавал все же, что бедность оному не способствует. Принципы невмешательства он поддерживал постольку, поскольку полагал, что прямыми законодательными мерами не слишком удастся распространить «благоразумие», а вот гарантия гражданских свобод, защита собственности и заработков справедливыми, беспристрастно проводимыми в жизнь законами и распространение образования «должны способствовать укоренению [этих] благоразумных обычаев среди низших классов общества», – обычаев, от которых зависят желание и способность обеспечить себе и своим детям «средства, позволяющие стать уважаемыми, добродетельными и счастливыми [членами общества]» [373] . Представляя Мальтуса бессердечным чудовищем, не следует забывать о том, что он поддерживал отмену законов, не допускающих образование профсоюзов, – на том основании, что они являлись антирабочими [374] .

Теорию божественной предопределенности соотношения рождений и смертей Мальтус рассматривал только для того, чтобы отвергнуть. Он показал, что в Европе это соотношение возрастало в периоды после эпидемий и что во вновь заселяемой стране, такой как Америка, оно выше, чем в землях, занятых дольше.

...

Сколь ни велика и удивительна эта разница, нам не следует считать ее настолько невероятной, чтобы приписывать чудесному вмешательству свыше. Ее причины отнюдь не являются недоступными пониманию, скрытыми и таинственными, – они рядом с нами, вокруг нас и открыты для исследования каждым любознательным умом. С духом даже самой либеральной философии согласуется убежденность, что без непосредственного участия божественных сил камень не упадет и травинка не вырастет. Но мы знаем из опыта, что эти так называемые природные процессы практически всегда совершаются по неизменным законам. И с начала мира причины увеличения и уменьшения народонаселения были, возможно, столь же постоянны, как любые известные нам законы природы [375] .

В более поздней работе Мальтус делает еще один шаг в этой аргументации. На материале относительно устойчивой популяции различных районов Швейцарии он показал, как уровень смертности оказывает влияние не на прирост населения, а на стиль жизни людей. Швейцарский комментатор Муре (Muret) высказал предположение (цитируется из книги Мальтуса):

...