Отлученный (сборник)

- Мне очень жаль, моя маленькая Симона, - извинился он. - Я зайду снова. Он успокоится. Не говорите с ним ни о чем и доверьтесь мне.

Она чувствовала пустоту в голове, глаза были сухими.

- Это кошмар, - прошептала она. - У него есть все, он свободен. Что еще ему нужно?

- Ничего. Это реакция. Он уже задумывается; это начало. Завтра не приходите на судно. Вообще больше не ходите туда.

- Почему? - спросила Цыганка.

- Чтобы вокруг судна было поменьше народа. Приходите вместе с Тео сюда.

Орлов положил руки на плечи Цыганки и почувствовал, что его охватывает волнение. Его губы, когда он говорил, были совсем рядом с ее волосами. Он распрямился и быстро ушел.

Вечером Гю не разговаривал с Цыганкой и казался очень грустным. «Она этого не заслуживает», - думал он, но ничего не мог с собой поделать. Гю чувствовал, что неспособен изменить ход событий.

Они легли, и он уступил ее нежности, говорил безумные слова. Но утром следующего дня у Цыганки замерло сердце, когда проснувшись, она обнаружила, что Гю в квартире нет.

* * *

Гю вошел в кафе в ранний час и попросил телефонную книгу. Найдя адрес, он выпил чашку кофе с молоком и направился к протестанской церкви по маленьким улочкам, параллельным Канебьер.

У церкви он свернул налево, потом пошел прямо до дворца Лоншан, на углу авеню Лоншан и бульвара Монтрише остановился и взглянул на нужный ему дом.

У тротуара стояли машины. Гю оглядел их, пока не нашел ту, которую искал - светлосерый «пежо 203». Он встал в десятке метров дальше за выступом стены и стал ждать.

Примерно через час из углового дома вышел мужчина и направился по бульвару к «пежо». Он вынул из кармана ключи, открыл дверцу и сел за руль.

Гю направился к машине. Когда он поравнялся с ней, двигатель уже завелся. Не зная, заперты дверцы машины или нет, Гю обошел автомобиль сзади и резко распахнул дверцу водителя, наставив на него «кольт».

- Протяни руку и отопри заднюю дверцу, - приказал он.

Фардиано вздрогнул и немедленно исполнил приказание. Гю опустил стекло передней дверцы.

- Руки на руль.

Одной рукой он открыл заднюю дверцу и быстро сел в машину. Все это заняло лишь несколько секунд. Гю старался держать «кольт» так, чтобы прохожие его не заметили.

- Езжай до Труа Люк через СенБарнабе. Там побеседуем. Рыпнешься - пристрелю.

У Фардиано все внутри сжалось от страха. Машина тронулась. У полицейского взмокли руки, по спине тек пот. Шум уличного движения доходил до него приглушенным, он весь обмяк и боялся, что его стошнит.

После СенЖюльена дорога проходила через небольшой лесок. Зимой место выглядело унылым.

- Здесь красиво… - заметил Гю.

Он чувствовал себя хорошо. В зеркале заднего обзора он видел морду Фардиано, и она вызывала у него все большее отвращение.

Машина приехала в Труа Люк.

- Давай дальше, прямо, - приказал Гю.

Дорога проходила между двумя холмами. Дома становились все более редкими. У полицейского не было сил даже думать…

- Прижмись к правой обочине, - велел Гю. Машина остановилась. - Выключи зажигание, - добавил он, доставая из кармана записную книжку и ручку и протягивая их Фардиано. - Сейчас ты напишешь небольшое письмо для прессы, в котором признаешься, что оболгал меня в отместку за то, что не сумел развязать мне язык под пыткой. Еще напишешь, как действовал Бло, и что, потвоему, магнитофонная запись - недостаточное доказательство против Вентуры Риччи и меня. Сечешь? Давай, действуй.

Пока Фардиано писал, его страх проходил. «Он не решится меня убить, - думал полицейский. - Ему нужна только эта бумага». Он писал много, чтобы Гю остался доволен, и скоро передал ему блокнот.

- Отлично, отлично… - сказал Гю, прочитав. - У тебя талант, ничего не скажешь. Воспользуйся вдохновением, чтобы написать письмо министру внутренних дел.

- Министру… - пробормотал полицейский.

- Он ведь твой главный начальник, разве нет? Расскажи ему, как пытал людей, заставляя признаваться и виноватых, и невиновных. Не забудь про пытку водой, скажи, что раскаиваешься и больше не будешь.

Фардиано сделал глоток воздуха и снова начал писать, уверенный, что Гю его пощадит.

- Еще немного, и я разрыдаюсь, - бросил Гю, прочитав второе письмо. - Чувствуется, что у тебя есть сердце. (Он сунул блокнот и ручку в карман.) А пара наручников найдется?

- Да, - ответил Фардиано.

- В каком кармане?

- В бардачке.

- Не двигайся, - сказал Гю, приставив ствол «кольта» ему к затылку, протянул правую руку и открыл бардачок. Там лежали только книга, тряпка и наручники. Оружия не было. - Нагнись к рулю и заведи за спину левую руку. (Браслет захлопнулся на запястье полицейского.) - Другую. (И закончил сковывать его руки за спиной.)

Время от времени по дороге проезжала машина. Фардиано ни на что не надеялся, предпочитая, чтобы никто не вмешивался. Он не сомневался в быстроте реакции Гю.

- Вылезай, только не в сторону дороги, а в противоположную. (Он вышел первым и открыл дверцу.) Так, садись сзади. (Полицейский сел, и Гю захлопнул дверцы.) Обратно поведу я. Ложись на сиденье. Нет, головой не к рулю, наоборот… Вот так.