Отныне и в Вечность

Дюбель изменился в лице и начал подниматься со стула. Отнюдьнет стремительно шарахнулся в сторону, так чтобы его отделяла от разъяренного друга массивная столешница, выставил перед собою обе руки с растопыренными ладонями и умоляюще зачастил:

– Ладно-ладно, молчу, не надо так пыхтеть. И размазывать меня по стенке тоже не рационально, я нужный, я даже хороший, и я с сокрушением каюсь. Вообще-то.

Дюбель погонял по щекам желваки и резко, разом успокоился.

– Если ты такой умный, почему строем не ходишь? – поинтересовался он желчно, вспомнив, как ему показалось, весьма к месту, бородатый анекдотец генерала Жарко. – Заруби себе на носу, кретин, пока я тебе его на хрен не оторвал, что порядочные люди своих девушек таким образом не используют.

– А каким? – насчет своего ближайшего будущего юный нахал уже успел совершенно успокоиться.

– Схлопочешь ты однажды в рыло, дурак, – вздохнул Дюбель. – А жаль. Много ли тебе надо, чтобы откинуть копыта? С крысом Рексовым, что ли, договорился?

– О чем? – всполошился Отнюдьнет, но Дюбель только зыркнул исподлобья.

– А то я не вижу, что ты намылился этими своими излучательными корпускулами не скрыплов из калаша стрелять, а крыса снабжать, скажешь, нет? Чтобы он со своими крысами эти твои излучатели в пещерах затащили в каждую дыру и разом устроили скрыплам совершенный и окончательный кердык? Вот только объясни ты мне, – Дюбель со всей возможной укоризной уставился на Отнюдьнета, – объясни, чудило траханое, очень удобно будет крысам таскать в зубах такую хрень, как твой патрон?

– Дотащат. А насчет договориться – когда бы это я успел? Да и кто бы меня пустил в пещеры?

– Ты тут не впаривай мне. При твоей настырности без мыла пролезать в любую щель, так это с полпинка. Отвечай, договорился? Только не вздумай врать, что крыс сам к тебе пришел за помощью.

Отнюдьнет поглядел на начальство ошеломленно и вдруг расцвел и засветился полным, совершенным и незамутненным счастьем.

– А вот и пришел за помощью! И – именно, что сам. К кому же еще ему приходить? Не к суперам же, которые сперва тебе заедут ботфортом в брюхо, а как ты от них чуть живой удерешь, станут тыкву чесать: зачем же это ты приходил?

Дюбель хмыкнул, покрутил головой и связался по инфору со Стратегом.

– Ты можешь ко мне зайти?.. тут у меня Отнюдьнет… что значит, "какого хрена ему надо"? У него, как всегда, идеи. Два раза уже чуть в рыло не получил. Что за идеи? Насчет оружия для космического спецназа. Нет-нет, он дело говорит на этот раз. Нам надо вовремя прогнуться и первыми заполучить эти его хренации. Для изготовления придется Виктора подключать, кроме как в Городе их нигде не сделать. Так что прогнись первыми Шульц с Лансом, а то еще – не дай бог – Айно, мы до протеиновых заговен этих Отнюдьнетовых дрынов у себя не увидим, я тебе точно говорю!

– Что с вами, с суперменами делать, ума не приложу, – картинно вздохнул юный нахал. – Другие бы мозги включили, или что там их вам, суперпуперам, заменяет, а вы сразу кулаком в харю. Дикий народ!

4

Фетмен был внутренне растерян, потен и красен рожей. Глазки его бегали, как слопсы на охотничьем гоне. С Эни он не встречался со времен азерской эпопеи, как держать себя с нею не знал, а доходившие до него слухи о стремительном возвышении старой знакомой и ее совершенно чудовищной влиятельности не только ни в коей мере не способствовали потугам на фамильярность, но и вообще пугали до колик в животе. Тем не менее, обращение его к "высочайшей посещантке" можно было бы счесть изысканным образцом чинопочитательного искусства.

– Ваше сиятельство, Леди Боди! – с чувством сказал он. – Мы искренне рады и горды тем, что можем приветствовать Вас здесь, у себя на Темной. Мы рады и горды тем, что отчитываться в своей работе на благо Его Величия будем именно перед Вами, хоть и осознаем, что от Вашего внимательного, безусловно благосклонного, но и строгого, взыскательного взгляда не укроется ни один недостаток, ни один недочет-просчет или любая наша недоработка.

Прочие "встречанты" внимали разорявшемуся Наместнику с выражением глубокого внутреннего удовлетворения на почтительных рожах, а те из них, что оказались за спинами высокопоставленной "посещантки" и ее свиты, но были в поле зрения собственного грозного руководства, закатывали глаза как бы в неземном восторге перед его, руководства, запредельной красноречивостью.

Эни, прекрасно помнившая печальный опыт своего первого появления в аристократическом свете, и – уж конечно! – категорически не желавшая повторять былые ошибки здесь, в обществе пусть и не земном, но породистом и носящем настоящие древние титулы, перебила его с укоризненной рассеянностью.

– Сэ-эр Фетмен! Мы с Вами старые добрые знакомые, давайте в частном общении обходиться без чинов.

Встречающее общество слова высокопоставленной "посещантки" ошеломили настолько, что все оно, в полном составе ахнув, забыло дышать, а на собственное руководство взирало теперь не иначе, чем со священным трепетом.