Отпуск под пулями

— Проверим, — без особого энтузиазма откликнулся сержант и опасливо ступил босой ступней на деревянную ступеньку лестницы, поднимавшейся к первому ярусу лесов. Старый мулла и напарник сержанта внимательно наблюдали за смельчаком, которому предстояло проверить все четыре яруса, соединенные между собой шаткими лесенками-трапами. Однако все ярусы сержанту проверить так и не удалось: едва его голова приподнялась над досками настила, как навстречу ему метнулось что-то черное и бесформенное, и сильный удар в лицо в мгновение ока сбросил полицейского с лестницы.

Снизу все это выглядело так, словно сержант без видимых причин решил просто выпустить лестницу из рук и спрыгнуть вниз. Пока мулла и бросившийся к лежавшему на полу сержанту второй полицейский пытались сообразить, что же произошло, с лесов с грохотом скатились два черных мешковатых силуэта и метнулись к выходу из мечети. Лица незнакомцев рассмотреть было невозможно, поскольку они были прикрыты черными шапочками с узкими прорезями для глаз, да и слепящий свет фар не позволял увидеть вообще ничего. Вдобавок на заполошный окрик полицейского «Стоять! Полиция!» незнакомцы что-то швырнули под ноги стражу порядка, и это что-то взорвалось не очень громко, но с невероятно ослепительной вспышкой, после которой ни старик, ни полицейские даже при большом желании уже не смогли бы что-либо рассмотреть довольно долгое время. Для того же, чтобы покинуть мечеть и бесследно исчезнуть, черным незнакомцам хватило и нескольких секунд…

Когда старый мулла и полицейские наконец-то пришли в себя, первое, что сделал старик, — проверил, на месте ли две пары обуви, несомненно, принадлежавшие неведомым ночным незнакомцам, очень напоминавшим средневековых японских шпионов ниндзя, какими их любят показывать в американских кинокартинах. Кожаные чувяки бесследно исчезли, как и их загадочные владельцы…

29

— Знаешь, о чем я думал, когда на лесах прятались? — Локис в несколько движений сбросил черный костюм, собираясь отправиться в душевую, откуда только что появился Виктор, заметно посвежевший и повеселевший. — Думал, что вот сейчас Аллах кинет в нас, мерзавцев таких, мешок риса сверху и пришибет, как тараканов!

— Иди в душ, богохульник! — Голос Соболева был строг и суров. — А то тебя-то Он точно пристукнет — там, думаю, мешков с рисом много…

…Еще до несанкционированного посещения мечети Соболев провел небольшой военный совет со своей крохотной армией, и было выработано совместное решение о смене места дислокации сразу после тайной операции, в ходе которой предполагалось прочесть зашифрованное послание, начертанное на золотой ленте. Поскольку, скорее всего, турок со Шталле и его компанией наемников, уже потерпевшие несколько досадных и унизительных поражений, наверняка не успокоятся, пока не заполучат в свои руки заветную реликвию и не накажут виновников всех своих бед, то еще разок сменить пристанище на более удобное и укромное будет совсем не лишним. Виктор, явно руководствуясь какими-то лишь ему, главнокомандующему, понятными соображениями, предложил искать новое убежище в реставрационных мастерских при бывшем храме Святой Софии, которыми заведовала уже знакомая Даше Мари Леруа. Естественно, предложение криптолога вызвало явное и вполне объяснимое неодобрение Оленевой, но Соболев, поддержанный спецназом в лице Медведя, на своем варианте все же настоял…

Таким образом, трое русских оказались в гостях у милой француженки, которая к появлению постояльцев отнеслась без восторга, но вполне спокойно и даже дружелюбно, хотя в первые же минуты и потребовала у Соболева заверений в том, что ни он, ни его друзья ни в какой уголовщине не замешаны. Мари очень хотелось быть твердо уверенной в том, что вслед за русскими не явится местная полиция и лично ей, законопослушной мадемуазель Леруа, с этой стороны неприятности не грозят…

…Накрытый к позднему ужину стол не был ни богатым, ни изобильным — местные сыр, вино, лепешки, зелень и фрукты. Локис, окинув взглядом столь скромное угощение, лишь внутренне вздохнул, ничем не выдавая своего разочарования и тоски по хорошему куску прожаренного мяса, и мысленно констатировал: «Европа, блин!» Но поскольку дареного коня к стоматологу вести как-то неловко, то гости ели, пили и почти искренне нахваливали и угощение, и гостеприимную хозяйку реставрационных мастерских, в которых русским были отведены две крохотные комнатки.

— Викто́р, мы сгораем от нетерпения, — отламывая изящными пальчиками кусок лепешки, заявила Мари, уже посвященная в большую часть приключений, выпавших на долю русских искателей древних реликвий. — Тебе удалось расшифровать текст, записанный вами в мечети? Если да, то о чем там говорится?