Отравленная страсть

В верхней части склона торчат корни, за них можно ухватиться. Становится легче, я даже оглядываюсь вниз. Есть ли погоня? Оба бандита остервенело ругаются под склоном, но лезть за мной не решаются. Похоже, они надеются, что я свалюсь. Не дождетесь!

А вот уже и вершина. Пласт травы нависает надо мной. Я забрасываю руку, пальцы впиваются в дерн. Небольшой упор ногой и вторая ладонь шлепается на траву. Осталось подтянуться и – спасение!

Бросаю прощальный взгляд на двух грузин. Из них так никто и не решился преследовать меня. Вот вам напоследок! Сбиваю ногой ком земли, он катится вниз, увлекая за собой рыхлый грунт, и песчаный дождь обрушивается на головы гнусных мучителей. Они беспомощно закрываются растопыренными ладонями. На моем перемазанном лице расплывается улыбка. Гуд-бай, фраера!

Последнее усилие, руки сгибаются, я подтягиваюсь, и голова высовывается на ровную поверхность. Что это? Перед носом на зеленой траве рыжие обшарпанные туфли. Поднимаю глаза – искаженное гримасой испуга, красное лицо таксиста Димона пялится на меня. За ним желтеет «Волга». Полный сюрреализм!

«Димон», хочу сказать я, но успеваю произнести только первый слог короткого имени. Рыжий ботинок бьет в лицо. Тело отбрасывает назад, в согнутых пальцах остаются клочки травы. Я качусь вниз, тщетно цепляясь за песчаный склон.

ГЛАВА 28

Темнота. Рядом голоса. Слов не разобрать. Где я?

Окостеневшее тело словно отмерзало. Теплая волна, взламывая ледяной панцирь, продвигалась от головы к конечностям. И вслед за волной на тупых иголках враскоряку шла боль. Она пробуждала мышцы, и я постепенно разросся до привычных размеров и почувствовал разбитое тело целиком. Болело почти все: спина, ягодицы, локти, колени. А темнота – потому что глаза закрыты.

Я валялся лицом вниз, а надо мной беседовали Реваз и Кита.

– Он помер? – спросил Кита.

– Нет, живой. На шее жилка бьется.

– Придется добить.

– Кровь пускать не будем. Ни к чему.

– А как?

– Затянем в реку, мордой в воду, и подождем, пока нахлебается. А потом спустим по течению. Если найдут, мы чистенькие. Парень свалился с крутого берега и захлебнулся.

– Верно! Так лучше.

– Потащили.

Меня грубо перевернули на спину. Один подхватил за правую ногу, другой – за левую. Потянули. Спина заскребла по песку, раскинутые руки безвольно мотались вдоль головы, затылок, наверное, оставлял след. Это последнее, что останется от меня на грешной земле. Приглаженная дорожка песка и ложбинка посередине.

Подумалось об этом с безразличной отстраненностью. Так же, наверное, думает вон та чайка, что парит над нами. Э-э, да я уже открыл глаза. Тело полностью проснулась, но где же моя воля? Она рассыпалась в прах вместе с ударом ботинка подлого Димона. Как же я раньше не догадался, что грузины каким-то образом должны были попасть сюда, у них должна быть машина, а никакого транспорта я в бухте не заметил.

Значит, их привез Димон. Он терпеливо ждал, пока бандиты разделаются со мной, а сам старался держаться в стороне. Но не получилось. Вопреки желанию пришлось поучаствовать в расправе. Как он не хотел бить! Он стеснялся удара, это было видно по мучительному выражению лица. Но все-таки пнул. А грузины знали о нем, потому и не бросились в погоню. Они обыграли меня.

Теплый песок под спиной сменился прохладной водой. Меня волокли по мелководью вдоль баржи. Вместе с прохладой пришло некое подобие бодрости. Я напряг и расслабил руки. Работают. Чуть-чуть повернул тело. Ушибы есть, но кости целы. Если бы ноги были сломаны, то боль при таком способе транспортировки была бы невыносимой. Но этого нет. Значит, я легко отделался после такого падения. Ну что ж, еще повоюем.

Надо дождаться, когда отпустят ноги. Если сейчас дернусь, они заметят, что я очухался, и мне конец. В таком положении одолеть двоих здоровых мужчин невозможно. Надо ждать. Закрыть глаза и ждать последнего шанса.

Стало глубже, тело уже не скребло по дну, а покачивалось на воде, лишь изредка задевая отмели. Мои буксиры повернули вправо. Баржу прошли, сейчас будут топить.

С берега послышался звук автомобиля. Судя по реву, он спустился в бухту на большой скорости. Сердце учащенно затрепыхалось в предвкушении надежды. Бандиты не отважатся совершать преступление на глазах посторонних людей. Грузины остановились, оглянулись. Слава богу!

– Таксист подъехал, – произнес Кита.

– Не надо будет в гору переться, – спокойно добавил Реваз. – Пора кончать. Тут по колено, достаточно.

Флейта надежды в моей душе смолкла. Вместо нее монотонно забумкал большой траурный барабан.

– Штаны замочили, – вздохнул Кита.

– Зато сухими из мокрого дела выйдем, – засмеялся Реваз.

Все! Теперь остается надеяться лишь на себя. Только бы отпустили ноги! Им придется сделать два шага назад, чтобы притопить мою голову. Я в очередной раз мысленно проиграл ситуацию. Как вскочу, какой удар нанесу первым, какой следующим. Фактор внезапности будет на моей стороне. Собью противников, чтобы они не успели достать ножи, и брошусь в реку. Плаваю я хорошо, переберусь на тот берег, а там видно будет.