Отравленный памятью

Этой женщине невозможно дать больше тридцати пяти, настолько она хороша. Перед её обаянием сложно устоять, а умение найти выход из любой, даже самой патовой, ситуации, достойно отдельных од и элегий. Только благодаря её стараниям и несгибаемой железной воле мои родители сейчас имеют всё это: уютный дом, комфортную жизнь, на которую заслужили. Карьера отца сложилась удачно в основном из-за того, что Ирма — умелый мотиватор.

Ну и отдельный повод гордиться ею — собственный бизнес, который построила с нуля. Один из лучших бутиков мужской одежды города — её детище, в которое слишком много сил и терпения вложено.

— Да в аду нам гореть, если пропустим ваш праздник, — смеётся Фил, направляясь к дому, где счастливая мама уже раскинула сети-объятия, готовая задушить моего друга своей любовью.

Мама всегда говорила, что у меня нет ни братьев, ни сестёр лишь потому, что однажды на нашем пороге появился босой и чумазый пятилетний Филипп с разбитыми коленками и горящими злостью глазами.

Смешно вспоминать, но наша дружба началась со сломанного велосипеда. Он, правда, и так на ладан дышал, но Фил дорожил им. А я сломал. Вот и заявился в мой дом, собрав всю свою злость на меня и волю в кулак, чтобы разобраться по-мужски. Да только не успел я даже выйти из комнаты, как мама уже чуть ли не волоком тащила оборванца на кухню, чтобы накормить горячими сырниками.

Так мы потом и сидели на кухне, всё ещё недовольные друг другом, но с полными животами и осоловевшими глазами. На сытый желудок ругаться расхотелось, а инцидент с железной развалюхой был благополучно урегулирован, благодаря моему отцу. Роберт вручил нам отвертки и отправил на задний двор ремонтировать разломанный велосипед. Вместе.

Вот с тех пор мы никак не остановимся — всё что-то чиним, латаем и паяем. После этого как-то незаметно даже для самих себя стали лучшими друзьями. Филин любит повторять, что те сырники явно были волшебными, раз привязали нас друг к другу так крепко, что не разорвать.

— Проходите, ребята, стол уже накрыт, — говорит отец, пожимая поочерёдно наши ладони. Его рукопожатие способно обеспечить множественные переломы, а взгляд серых глаз в состоянии вынуть из собеседника душу. — Всё, как всегда, тихо, скромно и по-домашнему.

— Думаю, нам всем не мешает отдых, — произносит мама, заправляя за ухо рыжеватую прядь. Замечаю на тонком изящном пальце новое кольцо с тёмно-фиолетовым камнем. Глядя, как сияют её глаза, понимаю, что женщины, в сущности, одинаковы — все эти цацки делают их в сто раз счастливее и лечат любые душевные раны. И это нормально. — Поэтому, кроме вас никого и не ждём.

— Это называется "скромно"?— усмехается Фил, застыв на пороге столовой.— Обещайте, что, когда будете женить этого засранца, — жест в мою сторону, — закатите банкет. Мне вот интересно, что в вашем понятии "шикарно".

— Мы и по поводу твоей женитьбы банкет организуем, — говорит отец, похлопывая Филина по плечу. — Кстати, почему ты не взял с собой Агнию? Мы хотели с ней поближе познакомиться.

Видно, что мама тоже не против была бы увидеть Птичку сегодня в нашем доме. Мои родители слишком любят Филина и рады тому, что он наконец нашёл своё счастье.

— Агния в командировке, — отвечает Фил. — Но она передавала вам все самые лучшие поздравления

— Ах, как жаль, — произносит мама и рукой указывает в сторону столовой. — Значит, посидим вчетвером. Проходите, мальчики, нечего на пороге топтаться в своих сапожищах. Как вы только в них ходите? Жарища же на улице!

— Предлагаешь нам в сандаликах ходить?

— Арчи, вечно у тебя какие-то крайности, — смеётся мама.

Зайдя в комнату, понимаю, чему так удивлялся Фил — стол буквально ломится от еды. Мама моя не была бы собой, если бы не перетрясла всю поваренную книгу и не наготовила на роту солдат.

* * *

День неумолимо клонится к закату, а мы всё сидим и набиваем животы. Мама светится от счастья — для неё нет лучшего подарка, чем видеть, как мы с Филом поглощаем приготовленные ею блюда. Так было и так будет всегда.

— Рассказывайте, как ваши дела в мастерской? — спрашивает отец, подливая нам виски.

— Сейчас уже намного лучше. — Фил берёт в руки хрустальный стакан с толстым дном, в котором переливается и искрится тёмно-янтарный напиток. Глубокая складка пролегла на его лбу, а я отворачиваюсь в сторону. Знаю, что он до сих пор винит себя в пропаже денег со счетов "Ржавой банки", и никто не может его в этом разубедить.

— Надеюсь, так и дальше будет. — Мама подпирает щёку кулаком и смотрит на нас полными сочувствия глазами. — Настрадались же вы из-за того идиота.

История о том, как полный псих Кир всеми силами пытался испортить Филу жизнь, потому что Агния выбрала моего друга, всё ещё болью отдаётся в нашем сознании. Но ведь теперь всё позади: Кир за решёткой, деньги, украденные из «Банки», удалось вернуть, не в последнюю очередь благодаря моему отцу, а Филин сейчас счастлив со своей Птичкой, так что печалиться не о чем. Да только Фил ещё тот самоед.