Отражения

— А что тут непонятного? — удивился Машина. — Ты очнулся, понял, что ничего не помнишь, нашёл себе подходящее имя, и с тех пор так зовёшься. Любой на твоём месте поступил бы так же.

В устах Ермолая недавняя история Кирилла прозвучала несколько фривольно, драма приобрела оттенок комедии, но при этом рыжий ухитрился не исказить ни единого факта.

— Пожалуй, ты мне нравишься, — усмехнулся Кирилл, выдержав короткую паузу.

— А вот я о тебе ещё не составил мнения, — честно ответил Машина. — Зачем явился?

— Знакомиться.

— И всё?

— Нужны патроны.

— Вот это уже разговор, — оживился Ермолай. — Что за оружие?

— Вот, — Кирилл открыл рюкзак и с гордостью продемонстрировал рыжему «РШ-12».

— Достойно, — оценил тот.

— Спасибо.

— Ты-то здесь при чём? Ты его не делал, — хихикнул Машина. — Я выразил уважение мастеру. Заочно.

— Ты можешь не язвить? — возмутился Амон.

— Ещё не пробовал. — Ермолай взвесил револьвер в руке. — Не тяжеловат?

— Для меня — в самый раз.

— Крепкая рука.

— На этот раз ты мне?

— Ой, какие мы обидчивые, — вновь хихикнул рыжий. — Тебе, тебе. Ты знаешь, что за надпись на оружии?

— Пока не выяснял, — не стал врать Амон.

— Гравировка означает, что парень, у которого ты забрал пушку, был членом старинного и весьма уважаемого братства «Mortem Monstrum».

— Истребители чудовищ?

— Слышал о них?

— Догадался по названию.

— Рассказать подробности?

— Это долгая история?

— Достаточно долгая, — подтвердил Покрышкин.

— Тогда давай начнём с патронов, — предложил Кирилл. — Сделаешь?

— Их изготовление не сложнее релятивистской механики.

— Какой?

— Не бери в голову, — махнул рукой Машина. — Пойдём.

И он проводил гостя в комнату напротив гостиной, напоминающую одновременно кабинет колдуна, слесарную мастерскую и алхимическую лабораторию. Во всяком случае, именно так Амон представил бы себе их смешение. Вдоль стен — шкафы, рабочие столы, стеллажи, пара станков и высокая, до потолка, картотека с выдвижными ящиками. На одних столах разбросаны бумаги, тетради и раскрытые книги; на других установлены конструкции из меди и стекла, реторты, тигли… как по отдельности, так и связанные в странного вида устройства, предназначенные для смешения и разложения элементов; на третьих рассыпаны вещества, рядом с которыми ждут своего часа точнейшие весы. Книги в кожаных переплётах, ноутбук, атласы… Множество склянок с порошками, жидкостями и даже газом… верстак, три станка, инструменты…

Воняло, как в аптеке, в которой решили отремонтировать дизельный двигатель.

Но при этом не было ощущения беспорядка. В мастерской Покрышкина царствовал классический творческий бардак, и хозяин чётко знал, что где лежит.

— На кого нужны патроны? — осведомился Машина, подходя к одному из рабочих столов.

— А на кого есть? — попытался пошутить Кирилл.

Но пошутить не получилось.

— На всех, — серьёзно ответил рыжий. — Врать не буду, отражённых можно убить и обычными пулями: бронебойными или разрывными, но есть множество существ, которым нужны особые боеприпасы.

— Магические?

— Необязательно. Всем грешникам и большинству существ плохо от серебра. Кому-то больше, кому-то меньше, но плохо всем. Если собираешься на волколаков, нужны разрывные пули с повышенным содержанием серебра — им хватит, но вот яомо, хоть и оборотни, серебро «держат» гораздо лучше вервольфов и волколаков, им нужно стрелять точно в голову.

— Голова для них больное место?

— Для всего Отражения, — подтвердил Машина. — Отсечение головы почти всегда приводит к смерти объекта. Но до вражеской головы ещё надо добраться.

— Согласен… — Кирилл помолчал. — Что ещё гарантирует смерть монстра?

— Вижу, ты любознательный.

— Вдруг у меня не окажется патронов?

— Самые верные способы: отрубить голову или сжечь. А лучше: отрубить голову и сжечь. Во всех остальных случаях возможны варианты.

— Прекрасно.

— Я знал, что тебе понравится.

— Какими патронами убивают Древних?

— Никакими.

— То есть?

— Таких патронов не существует.

— Даже у Братства? — Кирилл кивнул на гравировку «MORTEM MONSTRUM».

— Даже у них, — подтвердил Машина.

— А если я скажу, что стрелял в Древнего, ранил его, а потом убил?

— Если ты так скажешь, я отвечу, что ты каким-то образом усилил те патроны, которые у тебя были. Ты сам, — медленно ответил Ермолай. — И добавлю: никому больше об этом не рассказывай. Шаба никто не любил, но это не значит, что у принципалов или баалов не возникнет к тебе вопросов. Мало кому понравится, что по его городу разгуливает парень, способный завалить Древнего.

— Это круто?

— Это высшая лига, качок.

— Давай ты будешь называть меня Кириллом? — предложил Амон.

— Давай, — легко согласился рыжий. — Я как раз ломал голову, как тебя называть, чтобы не обидеть.

— Голову ломай над релятивистской механикой.

— То, что я о ней уже знаю, вы начнёте осваивать через семьдесят семь лет.

Переделать его было решительно невозможно.

Зверь, сидящий внутри Кирилла, негромко рыкнул и проворчал, что для начала нахалу нужно выбить пару клыков. Потом добавил, что в хорошей стае нужен хороший инженер. Потом заткнулся. Наверное, задремал.