Отражения

Тучи завертелись быстрее, а в небе воцарился хаос. Сменявшиеся отражения принялись налезать одно на другое, рассыпаться на пиксели образов, смешиваться, но не задерживаться в смешении — рассыпаться вновь и растворяться во Тьме, рушась в равнодушную реку мимо моста, застрявшего между тем, что есть, и тем, чего хочется.

Как будто издеваясь…

И это сводило Ксану с ума. Она ведь видела «тот самый» мир — полный их с Германом любви, полный счастья и тепла… Она коснулась его. Она почти шагнула в него…

А теперь он летит прочь и вот-вот рухнет в тёмную воду Москвы-реки.

Снова.

Коварное Отражение поманило несчастную ведьму, но обмануло, рассмеялось в лицо. Мир открылся, но меняться отказывался — ей не хватало сил заставить проклятую Вселенную принять новые правила игры.

— Вернись! — закричала Ксана. — Вернись ко мне!!

— Добро пожаловать в реальность, — буркнул Авадонна.

И тут Вселенная громыхнула.

Но то был не гром среди идущих хороводом туч, а скрежет изумлённой Земли. Рычащий стон пустоты великого космоса. Слившиеся в перепуганное эхо ежесекундные взрывы далёких звёзд. Вой чёрных дыр — всех одновременно.

Вселенная поперхнулась реальностью.

Несчастный Ольгин взвыл в последний раз, обратился в безликий прах и потоком серебряного огня врезался в небесный хоровод. Тучи завертелись не просто быстро — бешено, и вызванные ведьмой Отражения смешались пьянящим коктейлем, взбалтывая чужие пиксели со своими, прошлое с мифами, а будущее — с желанием.

Веер Отражений стал костью в горле Вселенной.

— Что происходит?! — завопил Авадонна.

— Не знаю!

Ленка Порча грубо выругалась, изумлённый Кросс опустил пистолет, Кирилл незаметно извлёк из кобуры «12». И спрятал за спину.

— Это не я! — отозвалась Ксана, сжимая голову руками. — Это не я!

— «Нейтрино»! — догадался Машина.

— Что?!

— Мой корабль! — Ермолай подпрыгнул и вскинул к небу кулак. — Я сделал! Я сделал! Я отомстил вам, суки! Я убил вас всех!

Вселенная конвульсивно дёрнулась. Земля вновь застонала.

— О чём он? — громко спросил Иннокентий.

— Ад только что взорвался, — объяснил Авадонна, засовывая руки в карманы брюк.

— И что?

— Сейчас узнаем.

Амон вернул «12» в кобуру и молча усмехнулся, глядя на счастливого друга.

— Я убил их всех! — продолжал орать рыжий, приплясывая на середине моста. — Я убил их!

— Все Древние, которые находились на Проклятой Звезде, мертвы, — просто сказал карлик, отвечая на вопросительный взгляд Порчи.

Потому что где-то далеко, на окраине гигантской пустоты, где-то в складках тёмной материи и облаков из ничего, ТККСН «Нейтрино» наконец-то догнал мчащуюся к центру галактики Проклятую Звезду, уравнял скорости, перешёл в состояние реальности, сманеврировал, обеспечив заданную зону гарантированного поражения, и взорвался — в чётком соответствии с программой, заложенной в него единственным выжившим членом команды.

И Вселенную вывернуло наизнанку.

— Я сделал это!

Земля подпрыгнула, сбивая с ног Отражение.

Калейдоскоп Вселенных окончательно рехнулся, смешивая пиксели миров в обрывочные желания растерявшейся ведьмы. Ксана бросилась к Ольгину, в надежде распорядиться ключом, но прах Безликого взвыл, стремительно впитывая невиданный поток Ша, переполнился, заглотил и вывернулся, подобно скрюченной Вселенной, выжигая всё вокруг огнём первородной энергии. Энергии стало так много, что где-то за пределами восприятия возникли новые галактики. Так много, что некоторые чёрные дыры захлебнулись, обратившись в новые звёзды. Так много, что смешанные ведьмой Отражения обрели силу реальности.

Только она этого не увидела.

— Всё сошлось, — пробормотал Авадонна, глядя на вспыхнувшую факелом Ксану. — Всё сошлось…

Пиксели Отражений перемешались, загрохотал гром — великану-курильщику надоело таиться, он прочистил горло и принялся орать басом, неспособный говорить… Закричал горящий Ольгин, растирая прах Безликого в серебряное пламя, опалившее и мост, и растерянных свидетелей.

Закричала огромная Вселенная и маленький мир.

А потом всё поглотили тучи.

Когда — не знаю я,Но вижу двойника огромной силы,Чьё имя Полнолуние, и в нёмСмешались кровь, отчаянье и тьма.И ярость, что любовью называютПрезренные и жалкие рабы.Такая ярость, что сведёт с умаКолдунью, обуздавшую Порядок…

— Я здесь, — вдруг сказал Иннокентий. — И я жив.

— Я тоже, — ответила Порча.

— Я знаю. Я держу тебя за руку.

В тумане туч их голоса звучали привидением.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась девушка. — Вспышка была яркой, может, я ослепла?

— Ты видишь меня, — заметил Кросс.

— Возможно, я тебя помню.

— Возможно… — Он улыбнулся и громко позвал: — Авадонна! Ты выжил, старый грешник?

— Следи за языком, насекомое, — злобно отозвался карлик. — И надейся, что вызванные потрясения остались в Отражении.

— А то что?

— А то я тебе устрою свальный грех с моим палачом…

— За что? — притворно удивился толстяк.

— За то, что помогал Ксане.