Отрезанный

Голос Свена звучал печально и был таким же грустным, как и его глаза. Он подошел поближе к Херцфельду, в котором с каждым мгновением разгоралась неуемная ярость.

– Где Ханна? – воскликнул Пауль с такой силой, какой сам от себя не ожидал. Для него теперь существовал только один вопрос, а до остальных ему не было уже никакого дела. – Она еще жива? – крикнул он.

В ответ Мартинек нахмурил лоб и устало спросил:

– За кого ты меня принимаешь?

Он сделал глоток из бутылки, затем поставил ее на пол и вытащил из кармана пиджака полуавтоматический пистолет.

– Неужели ты думаешь, что я затратил столько усилий, пристраивая свои знаковые записки, только для того, чтобы в конце просто поговорить с тобой и ответить на твои вопросы?

С этими словами Мартинек постучал дулом пистолета себе по лбу, как бы показывая, что Херцфельд сошел с ума. Тогда Пауль прикрыл на мгновение глаза и усилием воли заставил себя говорить спокойно:

– Знаковые записки? Ты убиваешь людей и играешь с жизнью моей дочери, Свен. Ханна больна и без медикаментов умрет. Ведь у нее астма, и мы это знаем.

– Мы? Кто мы? С кем ты работаешь? – скривил в усмешке губы Мартинек. – Так дело не пойдет, Пауль. То, что происходит, – это не исповедь убийцы в криминальном романе, который из чистой бравады разъясняет мотивы своих действий, давая герою время освободиться. – Свен на мгновение умолк, а затем продолжал: – Но кое-что я тебе все же расскажу. Пока ты приходил в себя, на твой телефон пришло СМС-сообщение. Разве я не запрещал тебе привлекать Федеральное ведомство уголовной полиции? Да к тому же Лейтнера! Мне казалось, что вы терпеть друг друга не можете! Так вот. Он пишет тебе, что, согласно последним сводкам погоды, небольшое затишье урагана предполагается раньше, чем считалось прежде. Оно делает при определенных обстоятельствах двадцатиминутный полет на Гельголанд возможным. Поэтому он уже подготовил для этих целей пилота, который ожидает тебя на спортивном аэродроме недалеко от города Куксхафен. Этот пилот, по словам Лейтнера, цитирую: «оказался достаточно больным на голову, чтобы взять на себя риск». – Мартинек помолчал немного, цинично улыбнулся, а затем продолжил: – Наш коллега все рассчитал правильно. Однако погода улучшится только на короткое время, и произойдет это в ближайшие полчаса. Так что усилия Лейтнера тебе не помогут. Поэтому, прежде чем разбить телефон и закопать его в лесу, я взял на себя смелость в ответном СМС-сообщении с благодарностью отменить полет.

«И тем самым ты уничтожил не только мой мобильник, но и единственный шанс добраться до острова», – с яростью подумал Херцфельд.

– Впрочем, ты должен быть непогоде благодарен, – заметил Мартинек.

– Почему?

– Потому что Гельголанд не находится в твоей юрисдикции, Пауль. А благодаря непогоде тебе удалось добраться до информации, по которой ты меня нашел. Мне пока неизвестно, как ты это сделал, однако смею предположить и побиться об заклад, что на острове у тебя есть помощник. Я прав?

В ответ Херцфельд неосознанно кивнул в знак согласия. – Полагаю, что это небезызвестный комендант. Однако сейчас это не имеет значения. Повторяю, если бы не ураган, то ты никого не смог бы заставить сделать всю грязную работу за тебя. Суди сам. Если бы персонал островной клиники не эвакуировали, вскрытие найденного трупа было бы официально инициировано прокурором. А как только обнаружилась бы связь между трупом и Ханной, тебя бы немедленно отстранили от всех дальнейших расследований. Тебе не кажется такая ситуация знакомой?

«Значит, таков был твой план», – подумал Херцфельд.

Он хорошо знал, что после гибели Лили Мартинека лишили права проводить вскрытие тела собственной дочери. Теперь же в соответствии с замыслом Свена испить такую же горькую чашу предстояло и ему. В этом случае Херцфельду для спасения Ханны пришлось бы использовать незаконные способы, чтобы получить доступ к результатам расследования.

– Ураган позволил тебе действовать на свой страх и риск. Без него ты никогда бы в своем расследовании так быстро не продвинулся, – продолжал гнуть свою линию Мартинек.

В этот момент Херцфельд затаил дыхание и на время прекратил попытки освободиться от оков – еще немного и его руки оказались бы на свободе, ведь его бывший коллега не приложил большого усилия, когда затягивал узлы, связывая своего пленника. Ему явно не хватало соответствующего опыта.

«Наверняка всю грязную работу Свен поручает своему подельнику. Тому самому, который на видео помог ему утопить тело в озере. Этому неизвестному, который не имеет навыков в вязании настоящих узлов. А это свидетельствует о том, что данный человек никогда не занимался захватом заложников и не является хладнокровным серийным убийцей», – мысленно рассуждал Херцфельд, моля Бога, чтобы его догадки оказались чистой правдой.

– Я тебя не понимаю, Свен. Ты же не убийца, – оторвавшись от своих мыслей, сказал Пауль и попытался взглянуть стоявшему рядом с камерой Мартинеку прямо в глаза.

– Ты уверен?