Отрезок пути

Эти ужасные и циничные слова Снейпа о моем так называемом будущем… Я ведь сразу понял, что он прав. Потому эти слова и задели меня так сильно. Чего он вообще хотел добиться? Поиздеваться? Показать, насколько отвратительная меня ждет жизнь? Едва ли. Скорее уж, помочь хотел. Такой он человек. Его помощь как… как Костерост, наверное. Безумно больно и мучительно, но результат есть. Вот только не знаю, есть ли он в этом случае. Возможно, зелье еще не подействовало.

И рассказ Джинни о брате… Хоть я и не знаком с этим Чарли, только видел однажды, но очень рад за него. Он ведь не просто добился того, что его семья смирилась, но и какую-то личную жизнь завел. И не где-нибудь в маггловских клубах или в подполье. Значит, все-таки это возможно – жить так, как нравится. Правда, у меня несколько другой случай. Я должен.

Мерлин, я все время делаю то, что должен! А кому я должен? И почему должен? Я никому никогда ничего не обещал, между прочим! Дядя Элджи говорит, что мама и папа огромное значение придавали семье, продолжению рода, сохранению фамилии. Но откуда мне знать, что это действительно так? Вдруг он специально мне все это сказал, чтобы внушить, что я не имею права поступать по-своему? Методы у него те еще – то в воду столкнет, то из окна уронит. Я ведь раньше не слишком ему доверял из-за всех этих ловушек. А тем летом после третьего курса он просто застал меня врасплох. Все всегда застают меня врасплох. Снейп вот тоже застал… на пятом курсе, когда начал выяснять, почему я его боюсь. Это так глупо. С тех пор, как я, краснея и бледнея одновременно, выпалил тогда ему всю эту чушь, у меня вообще не получается молчать в его присутствии. То есть молчать получается, а вот когда он конкретные вопросы задает – нет. Странно как-то. Может, он какое-нибудь заклятие на меня наложил? Да нет, вряд ли. Зачем ему это?

Я стараюсь не слишком зацикливаться на мыслях о Снейпе, иначе мне придется прервать размышления на неопределенный срок, а я хочу все обдумать сейчас. Может, мне действительно плюнуть на обязательства и попробовать жить так, как нравится? Если не получится, то семью завести всегда успею. Вот только поймет ли бабушка… Все-таки я ее единственный внук, а тут такое… Да вот именно, что единственный! Не захочет же она ломать единственному внуку жизнь! В крайнем случае, процитирую предсказание Снейпа. Если, конечно, решусь на такое.

А что касается самого Снейпа… подозрительно все это. Ну, тролль с ней с этой Делакур. Я в его сторону тогда даже дышать боялся, поэтому не представляю, пялился он на нее или нет. А вот его поразительная осведомленность как-то смущает. Ну, положим, для того, чтобы расписать в красках мою жизнь, достаточно разбираться в людях. А как быть с конкретными сведениями? Откуда он все это знает? Если предположить, что он тоже гей, то осведомленность как раз не удивляет. А если нет? Можно ли это объяснить как-то иначе? А ведь можно, пожалуй. Он же шпион. Среди Пожирателей, наверное, и геи тоже есть. Мало ли о ком нужно сведения собрать! Тут любая информация будет полезной. Нет, осведомленность – точно не показатель.

А вот когда мы обсуждали Милтона, он говорил так… эмоционально, с таким жаром, словно эта тема задевает его за живое. Почему? Конечно, и здесь причины могут быть какими угодно. Например, кто-то из родственников или друзей пострадал. Были же у него когда-то родственники и друзья. Последние, возможно, и сейчас есть. В конце концов, он ведь не обязан знакомить с ними студентов. И все равно… А еще это чутье, о котором говорила Джинни…

Ох, Мерлин, да что я рассуждаю? Даже если ему нравятся мужчины, что мне это дает? Ничего абсолютно. Вряд ли ему могу понравиться я. Кто я такой, в сущности? Всего лишь студент, да еще и гриффиндорец. Зачем я ему нужен? Представляю, как бы он развеселился, намекни я ему на что-то подобное!

Но с другой стороны, он общается со мной, помогает мне. И не потому, что его кто-то заставил, а… а почему, собственно? Почему он позволяет мне приходить, почему оставляет меня в своей лаборатории в гордом одиночестве, почему обсуждает со мной запрещенную к продаже литературу, почему позвал меня после того, как я видел его слабость и буквально заставил принять мою помощь? Сплошные «почему». Непостижимый человек. Наверное, я никогда его не пойму. Но какой тогда смысл думать о том, кто он и что он?

Если допустить – просто допустить на секунду – что ему нравятся мужчины (ну, хотя бы в дополнение к женщинам) и что мизерный шанс у меня есть, то что мне делать в данном случае? Тут и думать долго не надо – ничего. Пока ничего, во всяком случае, до окончания школы. Но до окончания школы еще год, а за год я, пожалуй, смогу разобраться, что к чему. Раньше ведь я не наблюдал.

Я вытягиваюсь под одеялом и не могу сдержать негромкий смех. Когда решение принято, дышать словно становится легче. Даже если выяснится, что все это безнадежно, хуже, чем сейчас, все равно не будет. По крайней мере, я буду знать, что пытался. Поеду тогда в Румынию знакомиться с братом Джинни. Все лучше, чем самому себе лгать.